Я открывала и закрывала рот в безуспешных попытках позвать папу. Через какое-то время мне удалось издать хоть какой-то звук, скорее похожий на хрип.
— Пап.
Странный у меня голос. Наверное, я осипла после долгого молчания. Или от жажды. Папа вскочил как ужаленный и уставился на меня испуганными глазами.
— Эм? — спросил он настороженно.
— Пап, извини… — Господи, что у меня с голосом? Что за странные звуки?
Видимо, папа был тоже удивлен тембром моего голоса, потому что с криками: «Доктор! Доктор!» — выбежал в коридор. Видно, дела с моим здоровьем обстояли хуже, чем я предполагала изначально. У меня не хватило сил, чтобы углубляться в размышления. Отчаянно хотелось спать. Даже больше, чем на уроке ораторского искусства. Эх, не надо было играть с Кристофером в «Джорниквест» всю ночь напролет. Тогда не пришлось бы до утра строчить доклад, и я бы смогла выспаться…
Я поняла, что не хочу снова провалиться в сон. Мне нужно бодрствовать, чтобы выяснить, что произошло и почему я оказалась в больнице. И дайте же, наконец, воды.
Вскоре глаза стали сами собой закрываться. Подремлю чуть-чуть, пока папа не придет. Незаметно налетел сон. Благодатный сон. Последнее, о чем я успела подумать, было: «Не начнет ли у меня во сне изо рта капать слюна? Хотя в больнице этим, наверное, никого не удивишь».
В следующий раз я проснулась днем. На стуле, с которого так поспешно сорвался папа, теперь сидела мама. Она звала меня.
— Мам, — сонно пробормотала я, — можно я сегодня не пойду в школу, а?
По крайней мере, я попыталась сказать именно эти слова. Не уверена, что мама услышала то же самое, так как звуки, которые раздались в моих ушах, исходили явно не из моего горла. Однако вместо того чтобы отругать меня, мама прикрыла ладонью рот и расплакалась. Тут я заметила, что мы с мамой в палате не одни. Рядом с ней стоял папа, а за ним — двое незнакомцев в белых халатах. Я догадалась, что причина маминого расстройства как-то связана с моим странным голосом. Он был какой-то, даже не знаю, как сказать… писклявый, что ли. И вообще, имело ли смысл говорить о школе в ближайшее время?
— Детка… — Папа смотрел на меня точно так же, как много лет назад, когда я здорово разодрала подбородок, ударившись о край бассейна, и понятия не имела, что истекаю кровью, ведь я и так была мокрая от воды, и к тому же у меня ничего не болело. — Ты узнаёшь нас?
Что же со мной такое случилось-то? Наверное, что-то ужасное.
— Ну да, — ответила я. — Ты Дэниел Уоттс, а ты Карен Розенталь — Уоттс.
