С трудом Тирни поднялся на камни и в ужасе увидел, что внизу вспыхнул луч бластера, яркий, словно отраженный новенькой монетой солнечный зайчик. Сраженный на бегу сирянин пронзительно закричал и повалился на широкие каменные ступени, дымясь и корчась. Все перевернулось в груди священника, когда потрескивающий лазер перечеркнул красной полосой смерти тела сирян.
— Нет! — Тирни выбросил руки вперед, словно мог остановить убийц. — Вы не смеете!
Его слова потонули в усиливающихся криках толпы. Запах горелого мяса наполнил воздух, а молодая женщина наклонилась за новым зарядным пакетом для бластера.
Тирни не мог дышать — снова Лирелл, только у сирян не было ни лопат, ни мотыг, ни даже просто камней в маленьких четырехпалых ручках.
Довольно! Тирни встал и, шатаясь, пошел вниз, с трудом удерживая равновесие. Если бы Бог был здесь, он никогда не допустил бы этого! За святыни не платят кровью невинных!
Остальные сиряне взволнованно толпились у широких камней мостовой, не атакуя, но и не отступая. У края площади сильно обожженный сирянин бился перепончатыми руками о холодный камень, не в силах бежать. Недалеко от него женщина защелкнула в бластер новый зарядный пакет.
— Во имя Господа! — на бегу кричал ей Тирни. — Это же их храм!
Женщина наставила ствол бластера на сирянина.
— Был их, падре!
Тирни бросился вперед и закрыл своим телом раненое существо. В ту же секунду воздух над площадью вспыхнул мерцающим светом и затем застыл, превратившись в широкогрудого человека со сверкающими карими глазами и большой белой бородой.
— А говорили, самопожертвование уже не в моде — очень оригинально!
Внизу трепыхалось тело сирянина, Тирни чувствовал пульсацию крови в ушах.
— Останови это! — прокричал он.
— Остановить? Когда все так хорошо начинается? — Бородач обнажил большие белые зубы в жестокой ухмылке. — Как это по-евангельски с твоей стороны. — Его глаза поблескивали в тусклом свете, как граненое стекло. К тому же, они лишь полудикие язычники и не стоят твоих усилий.
«Это только иллюзия, — сказал себе Тирни, — плод моего воображения, только мое представление о Боге».
— Интересная теория. — Бородач скрестил руки на груди. — Жалко, что ты не можешь быть в ней уверен.
Сирянин затуманенными болью глазами уставился на призрак и затрепыхался со слабым стоном, пытаясь подняться. Тирни поддерживал его, и тот пошатывался на длинных ногах.
Тирни не знал, видел ли сирянин бородача или какой-то другой свой призрак. Он вдруг вспомнил то, что сиряне пытались рассказать ему ветер… небо… Земля за морем. Если бы только он понял, что это место значит для них, возможно тогда он смог бы заставить людей прислушаться!
