Госпожа Катерина аккуратно заехала на газон перед особняком, и остановила машину. Я было вылезти собрался, но решил погодить. Поскольку хозяйку встречали. Из кустов вылетел лохматый, давно не щипаный, но ещё узнаваемый фокстерьер, и злобненько покосившись на меня, попытался в прыжке облобызать хозяйку.
— Монморанси! Фу, нахал! Ты же меня всю испачкаешь, лапами своими немытыми. Опять за крысами охотился? Всё утро шлялся где-то, я тебя с собой хотела взять, а тебя нет и нет! Отвяжись, говорю, хулиган лохматый!
И всё на чистом греческом.
Пока поименованный хулиган исполнял танец собачьего счастья, я осторожненько, не делая резких движений, выбрался из "мерсика" и в сторонке встал по стойке "смирно". Знаю я ихнего брата. Фокс — псина серьёзная, несмотря на невеликий размер. Эвон, какой квадратненький, да ладный. Cамостоятельный. Вмиг без причиндалов оставит, ежели не по нраву придешься. Нет уж, я лучше пешком постою. Завершив пантомиму "хризантема закрывает на ночь свои лепестки" образина проявила интерес и ко мне. Подошёл, склонил на бок голову и вопросительно рыкнул, блеснув на солнце белыми клыками. Кого это, мол, черти принесли в мою конурку? И нахрена ты, кобелина, нам тут сдался? И не пора ли тебя уконтропупить?
— Свои! — заявила Катерина.
— Да какие он, нахрен, свои? — удивился пёс. — Ты ещё скажи, что замуж за него собралась! Лучше давай я его сразу кокну. И никакой мороки. А то, он же щас жрать запросит. А мне самому мало! Ну, сожрал я крысу. И что? Мою личную телячью вырезку этому, что ли теперь скормить? Щазз! Слушай, давай я его всё же кокну. А вырезку я и сам слопаю за милую душу… Я же её чую!
— Свои! — подтвердила распоряжение кирия.
Пес нехотя согласился, подошел ко мне, задрал лапу и брызнул на запылённые кроссовки пару капель, зачислив тем самым в штат. Сволочёнок. Как угол пометил.
— Ладно, живи пока — тонко намекнул он мне. Да, смотри не борзей тут, а то я и передумать могу. Мало не покажется!
И умчался за дом. За домом хлюпнуло и плеснуло водой. Купаться побежал!
Я спросил кивнув вслед своему потенциальному убийце —
— Монморанси, это из Джерома Клапки Джерома?
— Да. Извините, господин Рю-джей-ник-оф. Он такой невоспитанный, такой агрессивный. Просто удивительно, как это он вас сразу в покое оставил. Костаса он, например, уже три года, с тех пор как повзрослел, в напряжении держит. А ведь тот друг дома, и часто бывал у нас в гостях.
Она открыла багажник. Я подхватил вещички. Кирия Катерина, сделав приглашающий жест направилась к дому.
