Даже сейчас Кэтрин почувствовала, как к щекам приливает кровь. Это прикосновение мягких губ, и невероятное ощущение, пронзившее её в тот момент. Как описать его словами? Пристойными словами… Она едва помнила, что он сказал ей. Кажется, что-то спросил о муже, и она невнятно пролепетала что-то в ответ, чувствуя головокружение и странный жар в груди. И, ужасно признаваться в этом даже самой себе, тянущее, горячее ощущение в животе. Он говорил с ней пару минут, о которых у неё остались лишь самые смутные воспоминания, а затем отошёл и вскоре покинул бал. А Кэтрин едва смогла дождаться возможности улизнуть из дома леди Иршем вместе с Полом. Ах, что за ночь их ждала после этого! Она до сих пор вспоминает о ней с упоением. Никогда ещё ей не было так хорошо с ним, да и вообще ни с кем.
Прекрасно! Снова её мысли свернули на Пола. Надо срочно отвлечь себя, а то, к моменту приезда в Голубые кедры она совсем расклеится. Вот уж не к чему!
Странно, что мистер Кингсли вспомнил про неё. Нет, в самом деле, прошло уже почти одиннадцать месяцев — большой промежуток времени. Она и думать забыла о красавце, которого повстречала на балу у леди Иршем, а вот он — удивительно — не забыл о ней. Кэтрин заулыбалась, надеясь, что миссис Экройд спит и не заметит этого. Наверняка, у неё сейчас преглупый вид — сидит и радуется отдалённым воспоминаниям, которые, вполне возможно, ничего не значат. Хотя… Ведь Кингсли позвал её к себе, значит, тогда она произвела на него впечатление. Невероятно!
Копыта лошадей зацокали по дереву — значит, они уже на мосту. Осталось всего с полчаса, может, чуть больше, и они приедут на место. Чувствуя, как волнение охватывает её всё больше, Кэтрин снова достала зеркало и придирчиво осмотрела себя. Глаза блестят — неплохо, хотя слишком ярко для приличной дамы. Ладно, попробуем исправить положение, в конце концов, можно ведь и вниз смотреть. Так прилично, так скучно… Как вся её нынешняя жизнь. Ничего, разберёмся. Если мистер Кингсли и в правду, как утверждает миссис Экройд, намекал на то, что подыскивает себе жену, то блестящие глаза и немного румянца на щеках не будут лишними.
— Миссис Экройд, — тихонько позвала Кэтрин, дотрагиваясь до колена пожилой дамы.
Та с трудом разлепила глаза, непонимающе смотря на неё, а затем глубоко вздохнула и неловко улыбнулась.
— Мы уже подъезжаем, миссис Экройд. Простите, что разбудила Вас.
— Ах, да что Вы, дорогая Кэтрин! Спасибо, что не забыли про старуху.
