Вроде бы каждый в отдельности получал немного. Стоимость рабочего часа была невысокой. Но если сложить всю зарплату вместе, то набегала солидная сумма. Эти деньги мне нужно было сначала заработать, а затем выдавать каждую пятницу во время обеда некрупными купюрами. Следующая проблема заключалась в том, что стоило нанять кого-либо, и от него уже невозможно было отделаться. Рабочее место становилось пожизненным — и в Марокко это считалось в порядке вещей. Но самое плохое заключалось в том, что дом внезапно наполнился людьми, которые пытались управлять нами.
На вершине иерархической лестницы находилась Зохра. В отношении меня она была сама сладость, но все остальные боялись ее до ужаса. За Зохрой шли Хамза, Осман и Медведь. Эти трое работали в Дар Калифа так долго, что заслужили право главенствовать над другими слугами. За ними шли горничная и кухарка, потом — няня. На самой нижней ступеньке иерархической лестницы стоял садовник. Позже я узнал, почему он оказался в таком унизительном положении. Его жена сбежала с другим мужчиной.
У каждого имелся свой способ обретения власти. Самым эффективным методом было делать противоположное тому, что им говорили. Если я говорил кухарке, что хочу на обед какое-то определенное блюдо, она гнала меня из кухни метлой и готовила нечто совершенно другое. Если я просил горничную убрать мою постель, она принималась мыть окна, а когда садовник получал указание подстричь газон, он принципиально начинал подстригать кусты. Сторожа были не лучше. Долгая служба в доме сделала их специалистами по уклонению от выполнения приказов. Они знали, когда я хотел поручить им что-то сделать. Они угадывали это по звуку моих шагов и моментально прятались в конюшне, закрывая дверь на засов.
Мало того, ничто не доставляло работникам большего удовольствия, чем докучать мне своими просьбами. Обычно эти просьбы содержали в себя петицию нанять на работу их брата, родного или двоюродного, или пожертвовать хоть что-нибудь их давно забытым дядям или тетям. Вначале я бормотал что-то, краснел и давал пустые обещания. Но однажды утром я нашел прекрасный выход. Все было очень просто. Я с энтузиазмом соглашаюсь взять на работу человека, о котором шла речь, но только если он или она заменят просителя. Это сработало как по волшебству.
Еще более раздражающими были постоянные споры и мелкие ссоры между сторожами и остальными работниками. Только сядешь поработать над рукописью, как буквально через минуту приходит горничная и сообщает, что Хамза взял ее швабру или что Осман вылил ее отбеливатель в сточную канаву. Садовник жаловался на няню, которая позволила Ариане бросать улиток в плавательный бассейн, а кухарка кричала на Медведя, возмущенная тем, что он похотливо смотрел на нее.
