— Она сильнее, чем кажется, если хочешь узнать мое мнение. — Парсонс переставил чашки на подносе: выстроил их в линию, освобождая место для молока и сахара. — Бывшая учительница, верно?
Он поднял вверх руки, как будто этот факт не требовал доказательств.
— Верно.
— Поэтому я подумал, что она в долгу не остается. Держу пари, что временами уже она говорит ему, что делать. — Он тщетно ждал реакции на столь шокирующее предположение, затем продолжил: — Полагаю, семейка отлично научилась делать вид, что выполняет распоряжения «старика», понимаешь? Они преуспели в том, чтобы создавать у него иллюзию, будто он главный. Вероятно, совсем так же, когда он еще был на службе, верно?
Несмотря на явную склонность Парсонса к сплетням и домыслам, Холланд видел, что его слова не лишены смысла. Отец Дейва тоже был полицейским, и в тот короткий период между его отставкой и скоропостижной кончиной отношения родителей развивались по точно такому сценарию, о котором говорил Парсонс.
— А что парень?
— Ты видел его комнату?
— Еще нет.
— Знаешь, она совсем не похожа на комнату моего сына. Думаю, что мы говорим о необычном шестнадцатилетнем подростке.
— Обычного шестнадцатилетнего подростка не похищают, — заметил Холланд.
— Комната слишком опрятная и чистенькая. — Парсонс скорчил гримасу, как будто даже упоминать об этом было ему противно. — И могу побиться об заклад, что под кроватью мы найдем порножурналы.
Он замолк, увидев, как изменилось выражение лица у Холланда, обернулся и увидел в дверях девушку. Джульетта…
Холланд понятия не имел, как долго Джульетта Маллен стояла за дверью и что из их разговора слышала. По ее манере поведения и голосу он не мог сказать, то ли она злится на них, то ли расстроена из-за случившегося с братом, а может, просто из-за того, что она обычная четырнадцатилетняя девочка.
Джульетта повернулась, чтобы уйти, потом кивнула на поднос и мимоходом сказала:
— Я буду чай. С молоком и двумя ложками сахара. — В ее словах Холланду послышалась скрытая издевка.
— В котором часу приносят почту? — спросил Торн.
— Прошу прощения?
— Мне, например, приносят ее до обеда, и она валяется повсюду.
Если Тони Маллен и понял, к чему клонит Торн, то не подал виду.
— Обычно где-то между восемью и девятью часами утра, но я не…
— Ваша жена сказала, что она остановила вас и не дала сразу позвонить в полицию.
— Она меня не останавливала.
— Значит, она полагала, что волноваться не о чем.
— Я бы и сам не стал пороть горячку. Не было причины.
