Дамьен поверил. Сразу.
Его затрясло: не то в качестве реакции на стремительную схватку, не то от перспектив. Если убийцу осудят - а его неминуемо осудят, пусть удастся доказать причастность хотя бы к половине убийств - то в самый миг, когда душа его или что там еще взлетит над электрическим стулом, жизнь самого Дамьена окончится столь же бесславно. Он станет еще одним "запертым" трупом, и Акура Такэо состряпает об этом сенсационный репортаж.
Впрочем, быть может преступника усыпят, нынче в моде гуманные казни... Можно ли считать оружием шприц? Проверять не хотелось.
– А если оружие будет из вашего мира?
– Тогда ты останешься в живых. Хочешь жить, да, ублюдок? Иди, поищи наше оружие.
Зеркало глумливо скалилось осколками.
– Послушай, парень, - кровь запеклась на подбородке преступника глянцевой коркой, - я ничего против тебя не имею, хоть ты и ухлопал Образину. Сказать по правде, он был туп как пробка. Но ты ведь хочешь жить, а я знаю, где есть еще переходы. Ты меня выпустишь - сейчас - и сможешь снова потом гоняться за мной, начнем все сначала, а?
Реальность наплывала волнами, Дамьен боялся, что вот-вот потеряет сознание. Вызвать полицию, отдаться в руки медиков и ни о чем не думать... и ждать приговора, который поставит точку и в твоей жизни?
Или пойти на сделку?
Выпустить убийцу обратно в мир и вздрагивать, открывая криминальную страницу информатора. Потому что каждый следующий "запертый" труп и каждый похищенный им ребенок будет на твоей совести.
– Бред, - Дамьен стукнул кулаком по ладони и скривился от боли в плече. - Всегда можно что-то придумать.
Убийца почувствовал себя хозяином положения.
– Ты не учел одного, уродец. Тебе никто не позволит распространяться об этом деле, и кое-кому покажется удобным, что тебе наступит каюк. Ты представляешь, как воспримут инфу о том, что ты можешь помереть, если придавят твоего двойника? Это будет такая истерия, приятель, что и не снилась этому миру.
Дамьена замутило. Убийца был прав: обнародование этой истории могло породить панику, а значит, не будет ни присяжных, ни открытого суда и никто не озаботится судьбой детектива-аномальщика.
Но логика могла обернуться и против преступника.
– Ты тоже кое-что не учел, сволочь, - прошипел детектив в лицо противнику. - Того, что я сейчас уйду и оставлю тебя подыхать от голода. Твоя смерть произойдет не от оружия, она будет самой естественной.
Убийца изменился в лице, и Дамьен понял, что попал в точку. Уточнять, что подобный план неприемлем, поскольку многократно увеличивает роль случайности, смысла не было.
