Современные историки склонны подчеркивать, насколько мало нам известно о мире древних римлян. И правда, мы можем только догадываться, что собой представляла жизнь беднейших слоев городского населения или крестьян, борющихся за кусок хлеба. Не больше известно и о том, как воспринимал и свою жизнь женщины или рабы, и как в действительности работала финансовая система Римской империи, и даже что носили римляне под тогами или как они избавлялись от нечистот (подозреваю, что чудесное устройство канализации в Древнем Риме сильно приукрашено). Но по целому ряду прочих аспектов мы все же обладаем куда более широкими знаниями о жизни Рима, чем о любом другом обществе вплоть до XV в. У нас есть прямой доступ к сочинениям, мыслям и чувствам римских политиков, поэтов, философов, историков.
Возьмем, к примеру, Юлия Цезаря и его решение идти походом на Рим — решение, ознаменовавшее начало гражданской войны, которая привела к краху демократической системы и началу единоличного императорского правления (см. Главу II). Мы располагаем его собственным автобиографическим описанием этих событий — «Записками о гражданской войне», представленными среди его многотомных мемуаров. В чем-то это сочинение довольно странное — так, он везде пишет о себе в третьем лице: «Цезарь решил…», а не «я решил». Но в целом это волнующее повествование, в котором все его поступки оказываются хитроумно обоснованными.
Однако им наши источники не исчерпываются. Сведения о предшествующем войне периоде вплоть до ее начала, а также о самом противостоянии можно почерпнуть из частной переписки одного из самых влиятельных государственных деятелей Рима (по крайней мере, он себя таковым считал) — Марка Туллия Цицерона, который также известен как философ и оратор и который был приверженцем Помпея, противника Цезаря. Поразительно, как эти письма (основная часть написана им самим, но некоторые адресованы ему) смогли дойти до нас. Благодаря им мы можем посмотреть на те события глазами человека, знающего ситуацию изнутри: мы видим его сомнения и нерешительность при выборе того, на чью сторону встать; затем, когда выясняется, что он оказался в стане проигравших, его попытки свести на нет последствия своего выбора — и все это вперемешку с частным и делами и заботами, такими как развод, смерть дочери, непокорность рабов, сомнительные имущественные сделки.
Так случилось, что Цезарь в свойственной ему манере проявил к Цицерону великодушие: каким бы безжалостным он ни был в политическом отношении, «снисходительность» числилась среди императивов его правления. Но после убийства Цезаря его приближенный Марк Антоний (в уста которого Шекспир вложил знаменитые слова «О римляне, сограждане, друзья!..»
