— Но я не сказал тебе ничего особенного… Я тебя ни в чем не упрекнул! Успокойся, возьми себя в руки!.. Катя… Нас уже ждут… Мы же сказали Вале с Машей, что придем в восемь, а уже четверть девятого… пожалуйста, прошу тебя… не надо портить вечер… Все прошло, слышишь?! Прошло!!!
Она вдруг как-то сникла, словно даже стала меньше ростом, покорно подошла к мужу и дала себя поцеловать.
— Ладно… Просто он очень похож… вот и все…
6 Июль 2008 года Титреенгёль, Турция
— Скажи, зачем они лимон заворачивают в сетку?
Маша взяла в руку половину лимона и долго вертела в руках…
Они вчетвером (Сережу давно уже отнесли в номер спать) сидели за столиком на крыше отеля, откуда открывался чудесный вид за морской залив, озеро и прилегающую к отелю узкую, ярко освещенную торговую улочку.
— Чтобы семечки не падали в рыбу, когда будешь выжимать сок… — рассеянно ответила Катя, чувствуя, как мужчина, похожий на Ивана, разглядывает ее, сидя за соседним столиком. Она уже несколько раз наступила Мише на ногу, показывая взглядом на этого нахального парня, и он, как ей показалось, понял ее, но в ответ лишь пожимал плечами: мол, ну и что, говорю же, тебе показалось…
Катя думала о том, что как же хорошо, что компанию в Турцию им составила пара, не имеющая ничего общего с Иваном и их общими знакомыми. Просто бог спас!
— Смотри, как этот парень смотрит на тебя, — вдруг сказала Маша, с аппетитом уписывая разваренного, розоватого, как говяжья тушенка, тунца.
Катя покраснела, обернулась, потому как не обернуться было бы неестественно, и тут увидела мальчика-официанта, действительно разглядывающего ее с бесстыдством, свойственным лишь его возрасту… Однако боковым зрением она не могла не заметить и другой, обращенный на нее взгляд…
— Надо же, разве он не видит, что я пришла не одна… Здесь что, так принято?
— Наверное… Просто им нравятся русские женщины. Вот и все! — улыбнулась, пытаясь смутить паренька со сверкающей от геля шевелюрой, Машка.
— Девчонки, вы так разговариваете, словно нас здесь и нет, — сказал Валентин. — Может, мы вам уже надоели?
— Вот именно… — тихо поддакнул ему Михаил. — Слушай, Валя, меня уже от этой анисовой мутит… Я сейчас снова напьюсь, как там, на яхте… Меня Катя не пустит в номер… Оставит в коридоре…
— Да, оставлю…
Она даже разговаривала как-то механически, как заводная кукла. Она вообще не знала, как ей себя вести. И тут, к ее ужасу, к их столику подошел «Иван». Наклонился и, обращаясь к Михаилу, спросил:
