***
- Как дела? - спросила я Нину, когда вышла на улицу за угол здания, где кучковались обычно все курильщики. Нет, у меня не было этой вредной привычки, но она была у Нины, и единственное место в нашем здании, где мы могли спокойно поговорить, была курилка.
- Не знаю, - мрачно начала Нина, - я хотела спросить у тебя совета.
- Ну, давай, - хотя я очень сомневалась, что мой совет в амурных делах окажется хоть сколько-нибудь полезным. А сомневаться в том, о чем меня собиралась спросить Нина, не приходилось - все ее вопросы крутились вокруг одной и той же темы в разных вариациях.
- Он не звонил мне вчера, и я весь вечер просидела дома, как дура. Ну, потом, правда, ко мне зашла Танька и мы наколбасились по полной.
- И что?
- Что и что? Он и утром мне не перезвонил, хотя мы договаривались созвониться еще вчера. - Насупилась Нина.
- Так чего ты ему не позвонила сама?
- А сколько раз я могу ему звонить сама. Получается, я не звоню - и ему ничего не надо. Мне кажется, ему вообще ничего не надо. Никогда ничего не подарит, не предложит - его все устраивает.
- Нин, ну ты сама говорила, что у него такой характер, но он же добрый и спокойный. Может, ты все надумала? И он просто не понимает, что тебя это расстраивает. Скажи ему сама, намекни.
- Он и в покупках не участвует. Я на днях накупила продуктов на последние деньги, приготовила ужин - он пришел, поел и все. И никогда не предложит поучаствовать.
- Так отправь его за продуктами, - удивилась я, вспоминая, как бабушка просит купить молока, сметаны и яиц или еще чего, и я без всяких вопросов приношу ей заказ вечером или в выходной день. Чем больше я слушала все Нинкины рассказы, тем больше убеждалась в том, насколько бабушка лучше всех парней вместе взятых.
- Точно, - просветлела Нина,- отличная идея, отправлю его за продуктами.
- Меня так в сон клонит, - засмеялась Нина, - нехило мы с Танькой наколбасились.
А я смотрела на яркую брюнетку Нину и завидовала ей с ее проблемами и какой-то неизвестной мне Таньке, которая могла прийти к ней в любой вечер и наколбаситься вместе. Иногда, когда мне становилось особо грустно, я могла налить коту валерьянки, если он был в поле зрения, а себе - немного вина, и пить, глядя на довольное животное, чтобы уж совсем не в одиночку, как алкоголик. Нина часто говорила, что если бы мы жили рядом, а не на разных концах города, могли бы проводить вместе вечера, и я порой мечтала, как переезжаю поближе к ней, но потом вспоминала бабушку, наш дом, сад и понимала, что никогда не смогу их бросить.
