Поэтому он и сейчас хмуро произнес:
— Бросьте дурака валять, ребята. Да и мяч совсем новый. Жалко ведь.
Однако Игорь живо воспротивился:
— Тебе-то чего? Пусть лупят. Все равно не попадут. Здесь, как я вижу, нет ни Пеле, ни Гаринчи.
Я не понял:
— Кого нет?
Игорь перевел на меня глаза, произнес с чуть приметной издевкой:
— Мировых футбольных звезд, понял? Эх ты, темнота.
Пашка как раз готовился ударить по мячу, но попридержал ногу.
— Темнота, верста, глиста… — И добавил с вызовом: — Если ты такой меткач — покажи. Мы посмотрим. Поучимся.
Я почему-то был уверен, что Игорь не решится, отшутится и уйдет, но он пренебрежительно пожал плечами, спокойно шагнул к мячу, покатал его ногой и без всякой подготовки, будто шутя, ударил по нему. Мяч резко торкнулся в стену и тут же оглушительно хлопнул — угодил прямо в гвоздь.
Был ли это наметанный удар или просто случайный — не знаю. Но все мы были ошарашены. Особенно Детеныш. Он все еще не мог поверить в беду, торопливо ощупывал мяч, который испускал последний дух. Юрка растерянно улыбался и все повторял, как заводной:
— Неужто попал, а? Неужто проткнул?
Колька бросил хмурый взгляд на Игоря, произнес глухо:
— Эх ты…
И отвернулся.
А Игорь улыбался.
Он был, наверное, красивым, этот Игорь Денисов: большие темно-карие глаза, длинные изогнутые ресницы, как у девчонки, ровные белые зубы. Но мне он не понравился. Не понравился тем, как глядел на Детеныша, который продолжал мять свой издыхающий мяч, как улыбался.
— Финита ля комедия, — произнес он, — что по-французски означает «наше вам с кисточкой». — Обернулся к Клюне и, копируя его, выпалил: — Вот таким макаром, салом по сусалам.
Пашка не нашелся, что ответить. Игорь приставил к уху ладонь, спросил дурашливо:
— Что? Ничего не слышу! Повтори еще раз.
— Пошел-ка ты отсюда, — наконец выдавил Клюня.
Игорь обрадовался:
— Верно! Давно пора домой. Идем, Колька, а у них есть над чем поразмыслить.
И он все так же дурашливо помахал нам рукой.
— Не забывайте. Ходите в гости. Если можно — пореже. Мы были жестоко посрамлены и обижены.
— Сволочь, — хрипло произнес Пашка. — Надавать бы ему по этим самым сусалам.
Я вполне разделял Пашкино желание, однако промолчал: чего после драки кулаками махать?
— Ладно, не кипятись. Авось, подвернется случай… А ты, Юрка, брось уж так переживать: заклею я твою камеру, лучше прежней будет.
