Маргарита Ангулемская и ее время | страница 76

Мы находим при дворе Маргариты Николая Денизо, поэта и художника; Антуана Ле Масона, одного из секретарей королевы и переводчика; Виктора Бродо, управлявшего казной Маргариты и обменивавшегося легкими стихотворениями с Маро; Пьера Боэстюо и Клода Грюже, первых издателей «Гептамерона»; Жана де Ла Ге, первого издателя стихотворений королевы; Жана Клуе, знаменитого портретиста XVI века; эрудита Шарля де Сент-Марта. Отец Шарля был лейб-медиком, а сам он профессорствовал в Лионе, преподавая языки французский, латинский и еврейский. Обвиненный в ереси, Шарль был брошен в тюрьму, в которой просидел два года, а по выходе из нее попал прямо к Маргарите, которая назначила его сначала членом своего Совета, потом судьей в Алансон.

Автор преподносит свою книгу Маргарите Наваррской (Миниатюра XVI века)

Рядом со всеми этими поэтами, которые, по выражению Одолан Дено, превратили Наваррский двор в настоящий Парнас, мы встречаем здесь людей, представлявших и другую сторону Возрождения, – профессоров и ученых. Не схоластических ученых, мастерски высмеянных Рабле, а ученых нового времени, вставших на борьбу с догматизмом. Из них мы назовем Гийома Постеля («человека с энциклопедическим образованием и всепожирающим воображением», как его охарактеризовал А. Мартен), впервые начавшего изучение азиатских языков и литератур и «провидевшего Древний Восток и единство первичного мира в недрах его». (Он был так сильно увлечен своей идеей, так поражен гигантским видением, вызванным им самим, что кончил сумасшествием.) В 1535 году Г. Постель отправился путешествовать на Восток и по возвращении оттуда, по ходатайству Маргариты, был назначен профессором математики и восточных языков в высшую королевскую школу. Это был человек глубоко религиозный, и он верил в возможность обратить все народы к Евангелию исключительно путем разумных убеждений и доводов. Эта мечта о всеобщем согласии и мире, о соединении всех самых разнообразных народов одной общей религией была для него заветной. Он увлекал Маргариту своим богатым воображением и своей широкой, всеобъемлющей любовью к страдающему человечеству, жизнь которого он хотел облегчить, озарив его светом разумного христианства.

Назовем и другого профессора той же школы – Каноссу Парадизио, перекрещенного еврея, родившегося в Венеции. Приехав в Париж в 1531 году, он близко сошелся с королевой Наваррской, которую стал обучать еврейскому языку. Она рекомендовала его как профессора королю, назначившему его в свою школу на кафедру еврейского языка. Его сестра, Франсуаза Каносса, была пожалована сначала фрейлиной королевы Наваррской, а потом – Екатерины Медичи. Симпатичный профессор быстро пошел в гору и приобрел многочисленных друзей и доверие самого короля, но и среди всех своих удач он никогда не забывал, что первой в чужой стране его поддержала Маргарита; он воспел ее в одной из своих поэм.