— Покрыть Китай сетью железных дорог — моя мечта, — простодушно признавался он Далину.
Далин знал, что Сунь в свое время заведовал Бюро по железнодорожному строительству, что мечты такие у него имеются издавна и что в 1914 году он даже создал в Шанхае для этого фирму.
Поэтому Далин вежливо согласился:
— Что же, ваша мечта — прекрасная и полезная мечта.
— И еще одна моя мечта — соединить Кантон и Москву железной дорогой через Туркестан.
— Идея прекрасная, но откуда же взять средства? — удивился Далин.
— А вы?
— Эх! Мы сами были бы не прочь получить их от кого-нибудь для наших железных дорог...
— Да-да, я пытался добиться поддержки от Запада...
— Ну и как?
— Безуспешно...
Далин был коммунистом, советником Коминтерна, и поэтому он предложил Сунь Ят-сену вполне естественный совет:
— А вы попробуйте провести хотя бы налоговую (не аграрную!) реформу в интересах прежде всего среднего крестьянства!
— Нет-нет, это категорически невозможно, — тут же вспыхнул китаец.
— Но это дало бы вам устойчивую массовую базу на селе.
— Нет-нет, это не выход...
Уважаемый читатель! Для 20-х годов предлагать разоренной России строить в Китае железные дороги было не просто прожектерством, но более того — свидетельством полного отсутствия политического реализма в сочетании с примитивным узконациональным эгоизмом.
А отказ от широких социальных реформ вел в никуда...
И если уж я тут начал рассказ о Сунь Ят-сене, то сообщу кое-что такое, о чем «историки ЦК КПСС» предпочитали помалкивать, дабы не потрескался «хрестоматийный глянец» на облике «вождя китайской революции».
С началом Первой мировой войны Сунь обратился к лидеру влиятельной японской буржуазно-помещичьей партии «кокуминто» Инукаи с призывом вступить в войну на стороне центральных держав (то есть — против России в том числе) во имя освобождения Азии.
Он писал: «Япония — моя вторая родина, а руководители Японии — мои учителя... Азия — наш дом, а Япония и Китай в этом доме близнецы-братья, которые должны тесно сотрудничать и на практике помогать друг другу»...
Сравнение насчет братьев выглядело несколько комично (если посмотреть на территориальные размеры «близнецов»), но мысль была выражена вполне определенно.
Накануне Первой мировой Сунь в очередной раз отправился в Токио и там такой его собеседник, как генерал-милитарист Кацура, был к идее предлагаемого «братания» очень даже расположен и даже предложил Сунь Ят-сену «по-братски» уступить Японии Маньчжурию. А за это обещал ни более ни менее как «освободить Китай от британского влияния».
