Под такие авансы Япония вела дело к полной аннексии Кореи, которая стала фактом 22 августа 1910 года после того, как японским и корейским «императорами» (оба в кавычках, но по разным причинам) был подписан соответствующий «договор».
Этот «договор» стал одним из логических результатов бездарности нашей дальневосточной политики и поражения России в дальневосточной войне.
В нем было сказано, что «император» Кореи (в кавычках потому, что «империей» в кавычках была Корея) «желая увеличить общее благосостояние обеих наций и для сохранения мира на Дальнем Востоке» уступил на вечные времена все права суверенитета на свою страну японскому «императору» (в кавычках потому, что — как мы увидим из дальнейшего — он правил, но не управлял).
Япония из тех же «высоких побуждений» «соглашалась» на это.
Россия и Япония таким образом получили фактически пусть и коротенькую, но общую сухопутную границу.
Много бурных событий пронеслось над Россией, Японией, Кореей и Китаем за десятилетие до такого взаимно «великодушного» решения двух «императоров»... Да и сама аннексия Кореи оказалась, как сказано, лишь итогом многих из этих событий.
Но об этом — о КВЖД и Ляодуне, о Порт-Артуре и реке Ялу, о Витте-«Полусахалинском», Жамсаране Бадмаеве и много еще о чем и о ком — у нас будет время поговорить в деталях позднее.
А сейчас поговорим о Японии...
Официальные отношения наши с Японией были намного более молодыми, чем с Китаем. Удачное по японским результатам, но неудачное по петербургскому итогу посольство Адама Лаксмана и странно неудачное посольство Резанова — вот и весь наш японский «пассив» первой половины XIX века.
Без «актива»...
К середине этого века, имея Русскую Америку, в случае нарастающего на Тихом океане усиления, Россия могла бы сдвинуть с глупой точки и японские дела. По крайней мере — попытаться это сделать!
Вместо этого Петербург Нессельроде и ему подобных уступал инициативу на Тихом океане янки. За восемнадцать лет — с 1834 по 1852 год — в тихоокеанские воды было направлено всего 5 русских судов. Позднее это удивляло кое-кого даже в царские времена!
Но даже неповоротливая на Дальний Восток николаевская Россия видела, что с Японией надо входить в официальные контакты... И наш первый с ней договор — трактат о торговле (Симодский договор) был заключен в 1855 году. С российской стороны его подписал граф и вице-адмирал Евфимий Васильевич Путятин.
За год до этого состоялось «вскрытие» Японии Соединенными Штатами. И надо сказать, что бравый штатовский коммодор Перри, с которым мы еще познакомимся, действовал при этом методами не столько специалиста по вскрытию сейфов — «медвежатника», сколько методами громилы-налетчика...
