Ну пусть и с опозданием, но можно было энергичными действиями России переломить ход событий в свою пользу. Ведь Япония хотя и быстро усиливалась, но все еще была достаточно слаба. В июне 1895 года в Корейском королевстве было всего-то две тысячи японских войск! Японский флот тогда еще очень уступал нашему — если брать общее соотношение боевых кораблей.
Но что толку от этого, если все лучшие наши морские силы были заперты в узкостях далекой от Желтого моря Балтики и развернуты на Германию?
А ведь можно, можно было своевременно перебросить все приличное и новое на Тихий океан... Сделай мы это вовремя, и не надо было бы даже организовывать в Сеуле очередной — теперь уже прорусский — переворот. Его уже провела законная корейская королева Мин!
Но и этот, уже окончательно последний разумный, наш шанс Россия бездарно упустила...
И ведь что обидно и досадно, уважаемый читатель! Молодой император Николай Второй в то время на записке Лобанова-Ростовского пометил: «России безусловно необходим свободный в течение круглого года и открытый порт. Этот порт должен быть на материке (юго-восток Кореи)...»
Очень здравая мысль! Причем — именно на юго-востоке, потому что тогда коммуникации от такого порта к Владивостоку не пережимались бы Корейским проливом, посередине которого, разделяя его на Западный и Восточный проходы, стояли японские острова Цусима.
Юго-западный же, например, корейский порт Инчхон (Чемульпо) был-то неплох — на расстоянии трехсот миль через Желтое море находился германский Циндао (Кио-Чау). Но внутри Желтого моря русский флот было легко запереть в случае войны, а уж связь с Владивостоком блокировалась точно.
Недаром позднее, в Первую мировую войну, японцы весьма быстро и без проблем захватили Циндао, хотя эскадра адмирала Шпее с «Шарнхорстом» и «Гнейзенау» ушла заблаговременно в Океанию.
Вот когда — в конце XIX века — нам по-настоящему стала «икаться» продажа Русской Америки. В новой ситуации на Тихом океане державе действительно очень бы не помешала незамерзающая база флота. Но Россия Александра Первого упустила «гавайский» шанс, Россия Николая Первого — Форт-Росс, а Россия Александра Второго — и всю Русскую Америку.
Да, наследство они оставили своим преемникам непростое...
То есть Николай здравомыслия был не лишен, но, во-первых, его политика была отягощена ошибками деда и прадедов (не говоря уже об ошибках отца). А во-вторых, Николай, увы, тоже был лишен умной государственной воли. Зато неумное упрямство демонстрировал потом не раз.
