Лукас лениво усмехнулся, рассматривая обращенное к нему лицо девушки. В полумраке оно напоминало бледную камею, ее глаза казались огромными, волосы развевались на ветру. Очаровательное создание. Гордая, упрямая и непокорная, но в то же время невероятно чувственная. Пруденс Фейрворти способна соблазнить любого мужчину, а то, что она сестра Томаса, лишь подстегивало его интерес.
– В эту ночь никто не может быть одинок, – промурлыкал лорд Фокс. – Возвращение короля стало поводом для воссоединения, разве вы не согласны?
– Совершенно верно. И до вашего появления я как раз сидела на пиру в честь воссоединения семьи. Я вышла лишь для того, чтобы глотнуть свежего воздуха. Я полагала, на Уайтхолле тоже празднуют, и вы останетесь там, – едко заявила Пруденс, стараясь не замечать исходящее от него ощущение силы. И это была не обычная самоуверенность воина. Лорд Фокс привык добиваться победы в любых сражениях.
– Вы правы. Празднуют везде, но мне наскучили придворные дамы, – ответил он, не задумываясь.
– И вы решили поискать новизны в Мэйтленд-Хаузе.
– Вот именно, – с усмешкой подтвердил Лукас. – И счастлив признаться, что нашел желаемое.
– Неужели вам нечем занять свое время, кроме погони за женщинами, лорд Фокс? – упрекнула его Пруденс.
– Простите, если кажусь вам развязным, госпожа Фейрворти, но мужчинам необходимо развлекаться, а я слишком долго не был в Англии.
– Вы хотите сказать, что при дворе в Гааге было слишком мало дам? – усмехнулась она.
– Я проводил время не при дворе.
– Ясно, – ответила Пруденс, умирая от желания расспросить лорда Фокса о его путешествиях по востоку. Но она предпочла не подпускать слишком близко к себе человека, который унизил ее на людях. – Будьте так любезны, говорите, что хотели сказать, и уходите.
Пропустив ее заявление мимо ушей, Лукас повернулся, опершись плечом о ствол дерева, и скрестил руки на груди.
Пруденс не могла не восхититься его внешностью. В темно-синем бархатном камзоле с серебряным галуном он был великолепен. Широкоплечий, с тонкой талией и длинными мускулистыми ногами, лорд Фокс производил впечатление атлета, а его смуглая кожа свидетельствовала о службе в чужих странах, о скачках, сражениях и охоте.
– Я хочу извиниться за свой сегодняшний поступок. Он был в высшей степени предосудительным, и я прошу прощения. Я не знал, что вы сестра Томаса.
– А если бы знали, то, без сомнения, набросились бы на какую-нибудь другую бедняжку из толпы, – съязвила Пруденс, опустив глаза, чтобы не встречаться с его манящим взглядом.
