— Слушаем вас, Ларион Григорьевич.
Очеретный прокашлялся.
— На поддержку я вряд ли могу рассчитывать, — начал он, щуря глаза на Ремеза. — И все же скажу. Мне кажется, что следствие поспешило с оправданием Яроша.
— Опять двадцать пять, — подхватился Ремез. — Сколько можно говорить, что Ярош...
— Товарищ Ремез! — оборвал следователя полковник. — Имейте терпение. Продолжайте, Ларион Григорьевич.
— В конце концов, высказать свое мнение считаю обязанностью. Старший лейтенант Ремез, похоже, в восхищении от честности этого Яроша. Даже ночных соловьев вдвоем с ним ездил слушать в Дубовой балке. А что мы, собственно, знаем о нем? Говорят, способный звукорежиссер. Возможно. А еще что? Знаем, что Сосновская погибла в ночь перед его отъездом в Мисхор. А ведомо ли вам, товарищ Ремез, что до знакомства с Сосновской Ярош ухаживал за Юлей Полищук, той самой, которая проходит по делу «Пряжа»?
— Ну и что? — пожал плечами Ремез. — Не далее как в тот минувший понедельник он сам мне это сказал. Полищук и познакомила его с Сосновской. Девушки дружили.
— И вы не заинтересовались этим фактом?
— Представьте себе — заинтересовался. И узнал, что у Яроша была еще одна пассия. Звали ее Галочкой. Так вот. Ярош воровал у матери конфеты и тайком носил их Галочке. Тоже подозрительный факт. Правда, это было еще в детсаду.
Панин видел, как лицо Очеретного покрылось пятнами. Журавко нахмурился.
— Надеюсь, Ремез, вы из этого возраста уже вышли. Идите. Вы тоже свободны, Ларион Григорьевич.
Ремез и Очеретный вышли. У двери случилась заминка, каждый вежливо пропускал другого первым.
Полковник обошел стол и вынул из ящика распечатанный конверт.
— Лубенец получил записку. Читай. Неизвестный доброжелатель обвиняет милицию в том, что она стала на защиту Яроша. Мол, поспешили снять с него подозрения. Фактически то же самое, что сказал Очеретный.
Панин пробежал глазами бумагу.
— Почерк намеренно изменен, — сказал он. — Буквы совсем падают влево. Экспертам не давали?
— После того как письмо прошло столько рук?
— Вы правы. Да и писал его, думаю, тот, кто хорошо знает, что такое дактилоскопия.
— Отдам я его Ремезу, — проговорил полковник. — Эта анонимка подействует на него, как красная тряпка на быка... Рахим звонил, знаешь?
— От Павелко. Но без подробностей.
— А где их взять, подробности, когда он только и сказал: вышел на важный след. Очень спешил. Я через областное управление попросил самарских коллег посодействовать.
— Водолазки?
