Нынешнюю власть Ирина Андреевна не клянет: что случилось, то случилось. Но всей болящей своей душой желает новой нормальной власти, при которой хотя бы было так, как раньше, в советское время. На предыдущих парламентских выборах Ирина Андреевна голосовала за Компартию, и в том не раскаивается. Депутаты-коммунисты, по ее словам, люди правильные, их лидер Зюганов - человек не фестивальный: коммунисты в Думе об народе думают. Но жизнь в Нижних Авгухах с каждым годом становится все хуже и хуже, и Ирина Андреевна сейчас размышляет: "Вот Примаков выдвигается в Думу. Он на Брежнева похож, небось прикрикнет на начальников, как Леонид Ильич, и порядок установит. Может, за его партию проголосовать? Или за партию молодого Шойгу, который везде летает и везде всех выручает?"
У крестьянки Ирины Андреевны тяготение к новым избирательным блокам весьма смутное. У учителей 3-й, лучшей школы райцентра — вполне отчетливое. Многие из них не желают прощать коммунистам неоправдавшихся на них надежд: хлеба нам не прибавили — уходите, пусть политику в Думе попробуют вершить те, кто еще там ее не вершил.
Твердую верность Компартии сохраняют только ее идейные сторонники из разных социальных групп и трезвомыслящие крепкие мужики — хозяйственные руководители. Логика последних сводится к следующему: костяк блока Примакова — Лужкова, основного конкурента КПРФ в районе, составляют не просто начальники, а очень большие начальники. Все годы реформ все начальники воровали: маленькие по мелочи, большие по-крупному. Свои огромные состояния большие начальники спрятали за границей и тем самым поставили себя в зависимость от зарубежных денежных мешков, которые начальников из блока Примакова — Лужкова в любой момент могут сдать и, стало быть, они будут по-прежнему проводить в России политику мировых финансовых центров, то есть политику удушения российского производства. Деятели же Компартии хоть курс политики не изменили, но зато сами не воровали. И есть надежда, что рано или поздно они перестанут робеть и возьмутся двигать Россию туда, куда нужно. Поэтому менять жуликов ельцинского засола на жуликов, выстроившихся за Примаковым, резона нет. Время для экспериментов кончилось. До реформ в Брасовском районе ежегодно рождалось 2500 детей, сейчас — 160. А помирает — 450 человек в год. Будем голосовать за котов в мешке — вообще останемся без народа.
Идейных брасовских коммунистов и крепких мужичков никакими агиторганизационными потугами от КПРФ не отвадить. Те же, кто раньше голосовал за Компартию, а теперь от безысходности бросает взгляды на новые блоки, вполне могут при соответствующем подталкивании остановить свой выбор на светлом образе Примакова — Брежнева.
