Приблизившись, Валлерой услышал вопрос Нашмара:
— Ты уверен, что сумеешь удерживать постоянный градиент, Зинтер?
— Я должен уметь это, если отправлюсь в Зеор.
— Если ты устал, можно сделать перерыв.
— Да, сектуиб. Но Энам устанет раньше меня.
Нашмар повернулся к наклонившемуся мужчине — точнее, почти мальчику.
— Энам, не нужно перенапрягаться.
— Да, сектуиб, — ответил тот, не отрывая взгляда от Зинтера.
— Назтер Хью, что вы думаете? — спросил Нашмар, отведя Валлероя в сторону.
— Произведение искусства, сектуиб. Я буду стараться изо всех сил.
— Обязательно убедитесь, что верно передано положение щупальцев. Мы впервые изобразим на обложке передачу от сайма к сайму, так что все должно быть технически точно.
— Вы считаете разумным, сектуиб, — неуверенно спросил Валлерой, — изображать на обложке такое действие, в то время как содержание каталога совсем другое?
— Вы знаете, что другие общины подражают консерватизму Зеора. Все знают, что Имил — ведущий дом моды, но об этом начинают забывать. Время им напомнить об этом. И вы как раз подходящий для этого художник. Ваши работы затрагивают гораздо более глубокие психологические уровни, чем простые фотографии. Эти уровни настолько глубоки, что лишь товарищ может их понять и выразить.
Валлерой с трудом глотнул. Он не товарищ. Но Нашмар не дал ему возможности откладывать решение.
— Не хочу вас оскорбить, назтер, но мой долг напомнить вам, что по отношению к Энаму ваше поле выше среднего уровня. Хотя у Зинтера необычные способности, он еще молод и его достижения гораздо скромнее ваших; в то же время Энам страдает от последствий разъединения. Конечно, Энам не причинит вреда товарищу…
— Конечно, — негромко подтвердил Валлерой. — Просто вы хотите, чтобы я не слишком его тревожил.
— Я знал, что вы поймете. — Нашмар успокаивающе положил Валлерою руку на плечо. — Вы достойны репутации Зеора.
И он вышел из комнаты, увлекая за собой свиту.
Подойдя к мольберту. Валлерой увидел, что все необходимые материалы уже аккуратно разложены. Мольберт расположен так, чтобы сцена была видна под максимально выгодным углом. И он должен был признать, что модели подобраны превосходно. Не только классические угловатые черты лиц соответствовали костюмам, но была в позах такая тонкая гармония, что у Валлероя чаще забилось сердце. И свободные одежды натурщиков подчеркивали эту гармонию.
Художник в Валлерое оценил проблему. Большего вызова в Имиле ему не предлагали. И он почувствовал необходимость выразить себя, как в портретах Хреля и Клида.
