Нашмар кивнул.
Валлерой посмотрел на Клида.
— Сомневаюсь, чтобы Зеор мог выдержать такие расходы. Есть много других дженов, согласных работать за жилье и питание. Советую как можно быстрей избавиться от этих приживал.
Гренель не выдержал.
— Приживалы! Мы приживалы?
Он задохнулся от гнева. Валлерой схватил решетку его двери и смотрел ему в лицо.
— Да, приживалы! Где вы бы были сейчас, если бы сектуиб Фаррис не помог сектуибу Нашмару перекупить вас у Нарвуна? — Валлерой в ярких красках принялся расписывать, что ждало бы их в таком случае. Он двигался вдоль забранных решеткой дверей, используя самые сильные выражения.
Три брата — образцы мужественности, закаленной трудной жизнью на границе, — застыли в изумлении. Их молчание только подзадоривало Валлероя, и он принялся описывать трудное экономическое положение общин — трудное потому, что общины, вопреки саймским законам, пытаются спасти как можно больше дженов.
— И после того как они столько для вас сделали, — закончил Валлерой, — вы отвечаете им оскорблениями! Что ж, я отрабатываю свое содержание и не желаю платить за приживал!
Гренель выкрикнул:
— А я не стану содержать перебежчиков!
— Замолчи, Гренель, — сказал Врайан. — Ни один предатель не может назвать меня приживалой так, чтобы это сошло ему с рук!
Валлерой повернулся к нему.
— Приживала берет, но ничего не дает взамен. Вы очень многое берете у Имила, но что вы ему дали?
— У меня ничего нет, но я и не просил ни о чем. Я не приживала!
— У тебя есть многое. Так много, что сектуиб Нашмар вынужден защищать тебя решетками и замками, чтобы никто это у тебя не украл. Ты не только приживала, ты эгоистичный скряга. Ты хранишь сокровище, которое для тебя не имеет смысла, но никому не даешь им воспользоваться.
— Я скряга? Ах ты тощий маленький…
— Хочешь мне показать? Выходи, посмотрим, как ты платишь по счетам, скряга!
Врайан стиснул прутья так, что побелели костяшки, и молча смотрел на Валлероя. В своем жестоком мире Восстановления джены ценили лишь готовность и способность платить за себя… именно в таком порядке. И не было худшего оскорбления, чем скряга: тот, кто способен заплатить, но не хочет.
Двое дженов смотрели друг на друга с взаимной ненавистью. Врайан знал, что валюта, которой он может заплатить, это селин, хотя мог не знать самого слова. А Валлерой знал, что Врайан это знает.
Очень тихо Валлерой сказал:
— Ты испугался. До смерти испугался.
Врайан ответил так же:
— Я тебе покажу, кто испугался.
