Однако Обри настолько увлекся своими изысканиями, что не заметил, как день клонится к концу и у горизонта возникло то самое темное пятнышко, которое в теплом климате стремительно вырастает до грандиозных размеров и обрушивает всю свою ярость на обреченную землю.
Наконец, юноша вскочил в седло, намереваясь наверстать упущенное, но было уже поздно.
Южные страны сумерек почти не знают; едва солнце опустится за горизонт, как сгущается ночь, и не успел Обри отъехать на порядочное расстояние, как разыгралась буря — гулкие раскаты грома следовали один за другим, тяжелый проливной дождь пробивал завесу листвы, а синяя зигзагообразная молния ударялась и вспыхивала у самых ног лошади.
Вдруг конь испугался и понес с головокружительной скоростью через непролазную чашу.
Когда наконец, утомившись, скакун остановился, то при свете молнии юноша обнаружил, что находится рядом с лачугой, едва поднимающейся над завалами палой листвы и зарослями кустарника. Он спешился, надеясь узнать дорогу в город или по крайней мере укрыться от неистовства бури.
Гром на мгновение стих, и в наступившей тишине юноша услышал пронзительный женский крик и приглушенный смех, издевательский и торжествующий: в следующий миг звуки слились воедино.
Обри содрогнулся; раскат грома над головой привел юношу в чувство, и он резким рывком распахнул дверь хижины.
Он оказался в кромешной мгле и пошел на звук.
Похоже, его приход остался незамеченным; он громко звал, но шум продолжался и на гостя не обращали внимания. Вдруг рука юноши коснулась чего-то живого, и он немедленно сжал пальцы; раздался вопль: «Опять помешали», за которым последовал демонический хохот.
Юноша почувствовал железную хватку невидимого противника, наделенного словно бы сверхчеловеческой силой; намереваясь дорого продать свою жизнь, Обри сопротивлялся, но тщетно: его оторвали от земли и с силой швырнули на пол; враг бросился на поверженного, придавил коленом грудь и уже сомкнул было руки на горле, но тут в дыру, что днем служила окном, проник свет бесчисленных факелов и потревожил нападавшего — он тут же вскочил и, оставив свою жертву, выбежал через дверь и скрылся в чаше: в следующее мгновение стих и треск ломающихся ветвей.
Буря к тому времени улеглась; и Обри, не в состоянии двинуться с места, вскорости добился, чтобы его услышали находящиеся снаружи. Они вошли; пламя факелов озарило глиняные стены и соломенную кровлю: каждая соломинка была густо облеплена хлопьями сажи.
