Зарядил он шприц, встал и штаны одним движением
— шорх — на пол. Вместе с трусами. Девочки, кто отвернулась, кто нет, но я-то смотрел. Так вот, у него на члене, сверху, где вена идет магистральная, корочка, как от вавки. Поднял он корочку — кровь оттуда засочилась и медленно он иглу в угубление под корочкой ввел. Это была «шахта», как я узнал, когда ошарашенный все это нашему дежуранту пересказывал.
Попало мне за куб этот — ой!
Обычно в реанимации, для того чтобы работать, люди делились на пары. Парами и работали в блоках. Парами ели, парами выпивали, парами по голове от руководства получали. Прикрывали один другого. Расписывая смены на следующий месяц, старшая сестра старалась не разбивать пары. Если приходилось работать с кем-то другим — беда. Работали люди вместе годами, привыкали друг к другу. Притирались до смешного. Просто парочка семейная. Грызня такая кухонная между ними. Напарники. Тот, кто без пары работал, несчастен был. Бывает такое. С тем не сошелся, с тем вроде и работать начал, а он взял и к другому ушел. Жалко себя.
Сходились по возрастному признаку, по интересам. Разнополые пары встречались. Те тоже по интересам сходились. Жили на смене, просто как семья. У меня с напарником все вышло просто и удачно. В один день нас приняли на работу, в один день мы на первую смену вышли. «Вместе будете работать», — постановила Старшая, сложив бордовые от частого мытья руки на обширной груди. Поработав там и сям, осели мы с ним в нейроблоке. И через месяц-другой уже никто и не претендовал на то, чтобы пару нашу разбивать, с кем-то другим нас ставить или в другой какой блок определять. Связка Степанченко — Колотов — Нейроблок нерушима стала.
Рос Колотов на Воскресенке. Я, росший большую часть жизни на Лесном, понимал его с полуслова. Выглядел Андрей полукриминальным элементом. Да и был таким, как я сейчас понимаю. Довольно высокий, очень коротко стриженный, телосложением он напоминал дуб. Близко посаженные глаза без эмоций, жестокий рот. Странным его внешний вид делала только молочно-белая кожа. Юмор он имел довольно своеобразный, но о его юморе ниже. Вне работы мы не общались.
Больница территорию имеет немаленькую, хотя есть больницы и покрупнее. Строилась она относительно недавно и потому была с понтом «современной». В переводе на русский язык это означает, что в числе прочего под всей территорией прорыты подземные ходы. Сделано это, чтобы еду из пищеблока не возить по улице. По улице также нежелательно было возить трупы в морг, простыни и инструмент. Зимой так просто холодно далеко ездить — вроде и о персонале позаботились.
