Гипнотические реальности. Наведение клинического гипноза и формы косвенного внушения | страница 8
Одним из следствий вышеописанной точки зрения на внушение и гипноз является то, что становится бессмысленным понятие гипноза как состояния гипервнушаемости. Быть внушаемым означает быть загипнотизированным. Это просто разные способы сказать об одной и той же вещи. Отсюда следует, что бессмысленно также говорить о тестировании внушаемости индивидуума в состоянии бодрствования или негипнотическом состоянии — как проверке его гипнабельности. Наконец, формальное наведение гипноза, когда оно проходит успешно, может рассматриваться в этих рамках не более чем навязчивая техника, приводящая к пошаговому увеличению степени растущего участия бессознательного. Настоящее воздействие взгляда на гипнотическое внушенное поведение, который предлагают авторы, заключается в том, что и является центральной темой работы: как вызывать, активировать, культивировать и до некоторой степени утилизировать бессознательные уровни функционирования. Об этом и написана книга.
Я много сказал о Милтоне Эриксоне, и это справедливо, поскольку это книга о его подходе к терапевтическому использованию гипноза. Тем не менее, книга является результатом совместной работы, и если бы не другие авторы, в особенности Эрнест Л. Росси, она никогда бы не увидела свет. Росси сделал много большее, чем просто запись и отчет о том, что делает и говорит Эриксон. Он потратил колоссальное время и усилия, добиваясь от него объяснений того, что было так ясно Милтону, но что непонятно другим. Сделав это, Росси затем распутал, просеял, проанализировал, перевел, организовал и, наконец, интегрировал то, что вначале, должно быть, казалось ему обескураживающим изобилием данных. Это было непростой задачей, о чем я могу свидетельствовать, учитывая мои прошлые неудачные попытки сделать нечто подобное на значительно более скромном уровне. Более того, Росси, как я полагаю, сумел дать нам уникальную возможность увидеть, что именно делает Эриксон, его же собственными глазами. Этим, однако, не исчерпывается конкретный вклад Эрнеста Росси, так как он, сверх того, составил интересные, полезные и пробуждающие мысль упражнения, вопросы, комментарии и предложения для дальнейших исследований.
Наконец, я полагаю, что ученики Эриксона найдут в этой книге ответы на вопросы, которые они хотели бы ему задать, но так никогда и не задали или не могли задать, и, более того, ответы на вопросы, которые они не додумались задать.
Андре Вайценхоффер