— Почему бы вам не выйти наружу и самим не поискать свежей крови?
— Ты забываешь, что мы не выносим лучей проклятого солнца. Нет, мы останемся здесь, и пусть материал приходит к нам. Возможности кочевников мы истощили уже давно. Некоторое время одно племя кочевников приводило к нам превосходных пленников, но пустыня увеличилась. В конце концов у них не стало хватать запасов воды для того, чтобы добраться сюда. Они были последними людьми на поверхности, которые знали дорогу в Джанагар.
Конан догадался, что это, должно быть, племя Уадим, о котором ему рассказывал старик. Их странная обрывочная и путаная легенда являлась последним воспоминанием о том времени, когда племя было молодо, а пустыня меньше и не так страшна.
— Но вы ведь соединены с внешним миром при помощи реки, — произнес Конан, нарочно выговаривая слова медленно и с трудом, будто совсем пьяный. Он налил себе еще один кубок. — Меня ты не обманешь. Эти плоды… — он взмахнул рукой, чуть не опрокинув кувшин, — они сверху. И я здесь видел предметы, изготовленные в Стигии.
— У нас есть некоторая связь, — ответила Омия, — с небольшим племенем, живущим на реке недалеко от того места, где она снова выходит в мир проклятого солнца. Эти жители реки — низкорослый уродливый народ, который нас не интересует, и они слишком слабы для того, чтобы добыть нужных нам пленников. Они хранят сведения о нашем существовании в секрете, чтобы другие племена не убили их, желая взять торговлю с нами в свои руки.
Конан задумчиво кивнул.
— Вполне понимаю, как вам нужен наш материал, — сказал киммериец, специально еле выговаривая слова. Он ударил себя в широкую грудь. — Во мне течет чистая киммерийская кровь, кровь величайших в мире воинов. Акила великолепная женщина, сильнее многих мужчин. И ее три женщины получше, чем женщины здесь. — Конан подумал некоторое время, будто сам не совсем понял, что сказал. — Исключая тебя, конечно, — поправился он.
При этих словах она покачала головой и рассмеялась:
— Варвар, неужели ты думаешь, что мы хотим смешать нашу кровь с твоей из-за твоей силы и внешности?
— А разве нет? — На этот раз он искренне удивился.
— Ни в коей мере. Когда мы потеряли империю и были вынуждены удалить из себя нечеловеческую кровь, мы также потеряли способность к колдовству. У нас есть огромные знания, и нет никакой возможности воспользоваться ими. То же самое, как если бы мы были великими рудокопами, но не имели ни кирки, ни лопаты.
