Ну и главное в том, что, вне зависимости от решений Главной военной прокуратуры, речь идет, грубо говоря, об убийстве, и само Катынское дело – это уголовное дело, рассмотрение которого во всем объеме в гражданском процессе недопустимо. И это требует четко ограничить рамки рассмотрения нашего иска таким эпизодом Катынского дела, в котором нет криминальной составляющей.
Напомню, мы в исковом заявлении просим суд признать несоответствующими действительности сведения, распространенные в вывешенных на сайте Росархива подложных, как бы исторических архивных документах. Это сведения о том, что дед нашего доверителя, Сталин И.В., в качестве члена Политбюро поручил некой судебной тройке рассмотреть дела 25 700 поляков с применением к ним расстрела. И мы просим суд обязать ответчиков доказать соответствие действительности только и исключительно этих сведений.
Позволю себе аналогию. Представим, что кем-то обнародовано подложное свидетельство о регистрации брака между Ивановым и Петровой в таком-то районном загсе в таком-то году. Мы не требуем доказать, что Иванов и Петрова не были супругами, мы не требуем доказать факт регистрации или отсутствия регистрации брачных отношений между ними, мы требуем доказать, что именно в этом районном загсе, именно в этом году, именно этими должностными лицами зарегистрирован этот брак – доказать соответствие действительности того, что описано в подложном документе. Ведь если регистрация брака действительно была, то это нетрудно доказать иными, помимо подложного свидетельства, документами, фотографиями, свидетельскими показаниями.
И если Политбюро действительно принимало такое решение, то в архивах должны сохраниться сотни тысяч документов, подтверждающих факт такого решения.
В связи с этим мы просим суд определить ответчикам доказать следующее обстоятельство, а именно, что:
Сталин И.В. в качестве члена Политбюро поручил судебной тройке рассмотреть дела 25 700 поляков с применением к ним расстрела».
Это было единственный раз, когда судья проявила какой-то интерес к сути дела, и переспросила меня, что, собственно, мы просим, чтобы ответчик доказал. Я повторил – только то, что выделено жирным шрифтом, больше ничего доказывать не надо.
Начали рассмотрение.
Ю.И. МУХИН
(Продолжение следует)
