— Как такое возможно? А вы здесь на что?
— Да чёрт его знает, как…
Я пронзила охранников таким взглядом, что оба посерели с лица.
— Ответ неверный. А верный — «мы здесь для того, чтобы не допускать нежелательных лиц туда, где им быть не следует». А вы с этим как раз и лопухнулись.
Виктория стреляла вокруг злым и колючим взглядом, в котором, впрочем, чувствовалась изрядная доля страха и морального шока. Похоже, она увидела более чем достаточно. И что прикажете с ней делать? Снова стереть память? Исключено: повторное вмешательство могло искалечить её психику. На совести «Авроры» уже было несколько сломанных человеческих судеб, и после этого док Гермиона отказалась проводить коррекцию памяти повторно. Впрочем, такое происходило нечасто… И вот, случилось ещё раз. Ну почему именно с этой девочкой?!
Внешне она напоминала мне Карину. Такие же волосы, даже в чертах лица что-то общее.
— С вами ещё будет разговор, — сказала я охранникам. И обратилась к Виктории: — Идём, дорогуша.
— Никуда я с вами не пойду! — огрызнулась она. — Вы… Вы здесь на людях эксперименты ставите! И меня в такую же ванну положить хотите? Не выйдет!
— Никто тебя никуда не собирается класть, — проговорила я устало. — Пошли по-хорошему и, пожалуйста, без истерик.
Я сказала «пошли», а сама ещё не решила, куда поведу её. Но одно было ясно: нужно было временно отгородить её от общества.
Изолятор, оставшийся ещё со времени войны между «Авророй» и Орденом, я сочла подходящим для этого местом. К девушке пришлось снова применить психическое воздействие: по своей воле она идти не хотела. Изолятор был неиспользуемым, но охраняемым объектом, и на подлёте к нему меня остановили «волки». Узнав меня, отдали честь и поинтересовались насчёт девушки у меня на руках:
— Что-то случилось? Нужна помощь?
— Да, ребята, эта девушка некоторое время побудет в изоляторе. Простите, в детали вдаваться не стану, но случай особый. Вверяю её под вашу охрану.
— Будет исполнено, Аврора.
Меня впустили в изолятор. Уложив девушку в одной из камер, я сказала:
— Она проспит несколько часов. Обращаться аккуратно, боли не причинять, никакой информации не давать. Никаких внешних контактов. Об объекте охраны никому не докладывать, даже президенту «Авроры». В общем — полная секретность. Утром я вернусь.
2.11. Попала
Так, ну и где я? Господи, голова-то как трещит — хуже, чем с похмелья… Ноги замёрзли, руки тоже как ледышки. Прохладненько здесь, однако…
Койка, жёсткий матрас без простыни. Не видно ни хрена, свет откуда-то еле-еле пробивается. И тень решётки… Уж не в тюрьме ли я?!
