Я спросонья продолжаю трахать свою кровать. Убегаю от сновидения в холодный душ. Тщательно мылюсь, натираюсь мочалкой до боли. Меня останавливает телефонный звонок. Через секунду – закутан в полотенце, волосы мокрые, капельки воды на плечах и ногах, босой, на полу влажные следы. Я поднимаю трубку.
– Я сейчас на остановке возле твоего дома, встреть меня.
Через секунду – я на остановке. Ты протягиваешь мне валентинку и поздравляешь с днем всех влюбленных.
– Как наша козявочка? – спрашиваю я.
– Она уже не козявка, она уже пять с половиной сантиметров.
Мы под ручку идем ко мне, я давно уже отказался понимать происходящее.
В квартире мы начинаем целоваться и признаваться в любви, раздевая друг друга. Ты ждешь, когда я войду в тебя, но у меня не встает. Я вижу, я слышу, я могу говорить, но через мои вены прогоняется новокаин, и мое тело – сломанный приемник. Ты ласкаешь мой член рукой или еще чем-то, но я по-прежнему ничего не ощущаю. Я прячу от тебя свое лицо в подушке и плачу, беззвучно повторяя: «не надо, я тебя люблю, не надо». Потом ты на меня садишься, наверное, у меня все-таки встал. Но я слышу только, как снег капает хлопьями голубей. А я, раскачиваясь на твоих ресницах, подглядываю за изумрудными ящерицами, что лакают пролитое молоко в тени твоих глаз. Под коралловыми ветвями, искрящимися птичьей кровью, мы засыпаем на паутинном гамаке, среди вытекающих насекомых, засыпаем в ожидании своего пробуждения. Но от твоей ебучей пизды я подхватываю хуй, его корни, разламывают мою хрустящую плоть, прорастают за мозг и выше, покрывают кожу эрогенными наростами, и сосут мои сны и мечты, отравляя желания смертельным зудом. Сука! Я тебя ненавижу! Теперь я только умираю. Глаза как немытые тарелки. Не дрочите меня! Не дрочите!
Где-то к четвертому или пятому акту я возвращаюсь в свое тело, ему сейчас очень приятно, его руки на твоей напряженной шее, и я стараюсь подарить тебе обручальное кольцо с драгоценной гематомой на передавленном горле, но его пальцы уже изучают твои горячие слюни, рельеф десен и хваткие зубы. Мы втроем кончаем одновременно. Я отползаю от тебя и отворачиваюсь. Прячусь в одеяле.
– Ты меня не хочешь – ты меня не любишь. Я никому не позволю избивать меня. Дерьмо собачье, купи себе проститутку и трахайся с ней. Завтра я заберу свои вещи. Я надеялась, что ты изменишься. Тебе всегда было плевать на меня и на ребенка.
– Я собачье дерьмо, – повторяю я, но слышу, лишь как вдали заливается лаем собака.
