Мимо с хохотом проносится пара в пестрых одеждах. Нас накрывает ароматом женских духов, а не могильным смрадом, но я все равно морщусь.
— А что надо… петь? — язвлю, сама не зная зачем.
Теперь и вторая его бровь присоединяется к первой. Лицо от этого теряет налет хищности и становится… чуть моложе, чуть естественней и… чуть человечней, что ли? Таким он мне нравится еще больше. Стоп! Что значит… «еще»?! Я же не курила здесь вроде… откуда подобные мысли? Или томатный сок был с градусами?
— Можешь просто высказаться.
Улыбается гад. На мгновение перевожу взгляд на небесные часы (еще минут десять до основного действа) и снова смотрю на наглую физиономию пресловутого Короля. Она словно якорь, словно точка опоры в море движения, цвета, шума и запаха. Танец увлекает, распаляет и… злит! Или это не танец вовсе? Как бы случайно царапаю ногтями его плечо сквозь тонкую ткань шелковой рубашки. Интересно, почему он избавился от плаща? Неудобно стало или жарко? Как мне сейчас: от близости огня, толпы и… его тела.
— По поводу чего? — мой голос звучит на удивление спокойно, даже сбивающееся от быстрого движения дыхание не вызывает в нем дрожь, чего нельзя сказать о коже, которой касается дыхание мужчины, чуть склонившегося ко мне. Черррт! Он что — плохо слышит? Или специально издевается? — Того, что один лживый король решил скинуть свое королевство кошмаров на хрупкие женские плечи? Неее… не подходящая тема для бала, — собрав в кулак все свои артистические способности, мило улыбаюсь ему и строю из себя святую невинность. Он улыбается в ответ с тем же видом и невозмутимо произносит:
— Разве я лгал?
— Недоговаривал!
Несколько стремительных шагов вправо, головокружительный поворот и мои ноги отрываются от земли. Падаю? взлетаю? Ага, щаззз… Всего лишь Его Величество проверяет, насколько я тяжелая.
— Но ведь тебя просветили? — скорее утверждение, чем вопрос.
— Поздновато как-то, — перебирая ногами, ищу опору… ан нету ее. Разве что королевская голень. Хм… двинуть что ли? Дабы почувствовать «твердую почву» под ногами.
— А зачем раньше? — такое искреннее непонимание, а в глазах смешинки. Твааарь… сверхъестественная!
— Чтобы знать, за что страдаю, — носком нащупала-таки мощение, ура! Ы… как я только каблуки на таком полу не переломала вместе с ногами? И ведь двигалась как по паркету… неужели тоже королевская магия подсобила?
— А ты страдаешь? — на губах его расцветает улыбка, полная коварства.
— Нет, наслаждаюсь жизнью, как истинный мазохист!
