— Ты тоже хорошо выглядишь, Саймон. — Бросив взгляд в сторону королевского стола, она добавила: — Я не могу долго задерживаться, скоро начнут подавать на почетный стол.
— У нас еще будет достаточно времени поговорить, дорогая, — сказала леди Мюррей, — потому что ты поедешь с нами домой.
При этих словах Розали заискивающе посмотрела на Амалию, но та оставила ее без внимания, подавив чувство вины, и воскликнула:
— Домой? Но почему?
— Потому что твой отец так желает. Он устраивает для тебя прекрасный брак.
— Но я не хочу замуж! — возразила Амалия. Услышав визгливые нотки в собственном голосе, она сделала успокаивающий вдох. — Я не собираюсь никогда выходить замуж, мадам, — проговорила она уже спокойнее. — Я думала, что ясно выразилась на этот счет.
— Ты сделаешь так, как велит тебе твой отец и господин, — подал голос Саймон. — Как сделала Мег.
— Я не Мег, — огрызнулась Амалия, подумав, что он начинает выглядеть таким же злым и раздражительным, как граф Файф. — И я не обязана выходить замуж, если не хочу. Шотландский закон…
— Что ты знаешь о шотландском законе? — возмутился Саймон, добавив: — Впрочем, не имеет ни малейшего значения, что, как тебе кажется, ты знаешь. Ты еще несовершеннолетняя и, следовательно, подчинишься отцовскому приказу.
Заставив себя оставаться спокойной, Амалия сказала:
— Король и королева занимают свои места, поэтому я должна идти.
Затем, к своему собственному удивлению, равно как и к удивлению остальных, она повернулась и пошла прочь. Если кто-то и пытался окликнуть ее, она не слышала.
Стараясь держать королевский стол в поле зрения, она беспрепятственно неслась сквозь толпу благодаря тем, кто видел ее приближение и предупреждал других, пока сильная рука, неожиданно ухватившая ее повыше локтя, не заставила резко остановиться.
Гневно развернувшись в твердом убеждении, что никто, кроме братьев, не осмелился бы так ее схватить, она занесла правую руку, но тут же замерла и потрясённо ахнула.
Вскинув брови, сэр Гарт сказал:
— Не советую бить меня, девочка. У меня грозный нрав, и дать мне оплеуху — самый верный из всех известных мне способов его расшевелить.
Продолжая держать леди Амалию за руку, Гарт прочел в ее лице неуверенность. Ее рука оставалась занесенной для удара, и она выглядела достаточно разозленной. Но он был уверен, что она не осмелится. Хотя щеки ее так и пылали.
Со вздохом она опустила руку.
— Так-то лучше, — сказал он.
— Молю, отпустите меня, сэр. Люди смотрят.
