При этом, при сокращении числа трудно уязвимых межконтинентальных ракет шахтного базирования и мобильных железнодорожных комплексов РТ-23 (имевших внешний вид обычного вагона-рефрижератора, в связи с чем их трудно было обнаружить), продолжалось оснащение армии ракетными комплексами РС-12 «Тополь», обладающими высокой уязвимостью (это крупные стотонные 22-метровые машины, которые могут легко быть обнаружены средствами оптической, радиолокационной и инфракрасной разведки).
Надо ли говорить, сколь важное значение имеют стратегические ядерные силы (СЯС) для суверенитета нашей страны? По сути можно сказать: нет СЯС, нет суверенитета. Остальная армия сегодня едва ли сможет противостоять крупномасштабной агрессии сильного противника. Сегодня мы оказались именно а таком положении. Если сокращение российского ядерного арсенала продолжится нынешними темпами, к середине следующего десятилетия у российских СЯС останется не более 300 межконтинентальных боевых ракет и баллистических ракет подводного базирования и не более 600 боевых частей для них. В таких условиях продолжение выполнения стратегическими ядерными силами функции ядерного сдерживания оказывается под вопросом: появляется возможность с помощью обезоруживающего неядерного удара с применением высокоточного оружия уничтожить почти все российские ядерные силы, а единичные запущенные ракеты — добить с помощью стратегической ПРО. Стратегические ядерные силы Китая через десять лет сравняются с российскими или даже обойдут их.
Что и говорить по поводу продолжающейся болтовни о «суверенитете» страны как «главной цели» политики Путина, если в реальности основной фактор этого суверенитета — стратегические силы ядерного сдерживания — при Путине оказался подорванным?
При скандально малых поставках вооружений в армию основной объем производимой техники уходил на экспорт, за границу. Если в 1990-е Россия экспортировала оружия в среднем чуть более чем на 1 млрд долларов в год, то в 2007 году объем доходов от экспорта вооружений составил 7 млрд долларов. Мы вооружаем иностранные армии, в том числе армии наших потенциальных противников — прежде всего Китая. Чужие армии получают в несколько раз больше российского оружия, чем наша собственная. Экспорт оружия монопольно контролируется структурой «Рособоронэкспорт», возглавляемой еще одним «питерцем» и другом президента Сергеем Чемезовым. Расходование выручки от экспорта оружия, которая должна целевым образом направляться на финансирование модернизации Вооруженных сил, непрозрачно.
