А в это время на фабрике события разворачивались следующим образом. Понимая, что в одиночестве забирать деньги и ценности из квартир компаньонов ей как-то страшновато, Мария Ивановна судорожно посчитала, что ее ненаглядный сегодня как раз не работает, и решила ему срочно позвонить и попросить помощи. Может быть, Мария Ивановна принадлежала к редкой породе неболтливых женщин, а может быть, сказалось осознание ответственности за других людей, только ничего о своей «теневой» жизни любимому человеку она не рассказывала, да и тот особенно не интересовался, откуда благосостояние. Поэтому Мария Ивановна, позвонив, просто сказала, что ей необходимо заехать в два места и забрать у знакомых кое-какие вещички, которые нужно отвезти потом к ней на работу. Конечно же, любимый человек не отказался и примчался по первому зову. Слегка успокоившаяся Мария Ивановна быстро направилась домой к одному и другому компаньону и, до смерти напугав жен сообщениями об аресте, забрала коробки с ценным содержимым и поехала обратно на работу.
Тут пора на время ее оставить и вернуться к цеховикам взволнованно сообщавшим милиционерам о том, что они делают в холле несколько часов подряд. Как только задержанные начали свое объяснение, то сразу увидели, что лица милиционеров принимают какое-то странное выражение. Когда нехитрое повествование было закончено, их подхватили под белы ручки и проводили уже за турникет и завели в кабинет к какому-то человеку в штатском, где заставили повторить недавно пережитую историю. Тот схватился за телефонную трубку и начал куда-то звонить и что-то выяснять. Как поняли из отрывистых речей компаньоны, выяснять, кто именно оставил в холле несчастных бизнесменов. Через некоторое время выяснилось, что ни один сотрудник в здании не только не знал о существовании задержанных, но и понятия не имел о существовании фабрики, на которой происходили хищения социалистической собственности.
Тут наконец-то, что произошло на самом деле, стало одновременно доходить как до пострадавших подпольных бизнесменов, так и до «человека в штатском». Пришедшие утром на фабрику люди никакого отношения к ОБХСС не имели, а предъявленные «корочки» были наверняка поддельными. Осознав эту истину, озадачились все, и мнимые задержанные, и сотрудники «страшного ведомства». Зачем было разыгрывать рискованный спектакль, понять никто не мог. Впрочем, никто – это не совсем правильно сказано. До одного из пострадавших кое-что стало доходить, и он мечтал только об одном – поскорее связаться с Марией Ивановной и узнать, как у нее дела. Естественно, делиться этими соображениями с «принимающей стороной» он не спешил. А сотрудники ОБХСС тоже оказались в весьма затруднительном положении: отпускать этих явно с какой-то целью обманутых производственников или погодить? Но бюрократическая система спасла настрадавшихся за день цеховиков – после нелегких раздумий их было решено отпустить на все четыре стороны, ограничившись знакомством с паспортными данными, местом работы и занимаемыми должностями. Правда, отпущенным грозным голосом было обещано, что их «скоро вызовут для разбирательства».
