Оставим пока в стороне высший уровень, на котором высшие чиновники распоряжаются государственной собственностью, манипулируют ею и т. д. и т. п. Оставим в стороне также крупнейшие и крупные банки, возникшие в процессе так называемого «разгосударствления», здесь все более или менее ясно. Взглянем на массовый уровень, на то, что на Западе называют «penny capitalism», т. е. «грошовый капитализм» — уровень небольших фабрик, средних магазинов и кафе, коммерческих палаток и т. д. Короче, массовый уровень, который, по идее, и должен стать «базисом строительства капитализма», основой рынка и частной собственности, широкой дорогой в Капиталград и его светлое будущее.
Формально есть собственник и его собственность, но легально, законным путем эту собственность реализовать по сути невозможно, приходится платить, во-первых, чиновникам и милиции, т. е. легальным структурам; во-вторых, бандитам, структурам нелегальным. Впрочем, по отношению к объектам мзды разницы в действиях и тех, и других нет: поборы, взятки, несанкционированные штрафы — все это беззаконно, нелегально. Легальная власть, систематически функционирующая нелегально, по криминальному образцу, есть власть асоциальная. Но в данном контексте важно другое: не то что капитал, просто экономическую собственность человек не может реализовать экономически — как собственность и как социальное отношение. Только на внеэкономической основе и как отношение в значительной степени асоциальное. В такой ситуации собственник превращается скорее в частичного, призрачного, в большей степени даже — совладельца. Другими совладельцами выступают структуры приватизированной власти, легальные и нелегальные: муниципальные чиновники, местная милиция, криминальные группы. Только все они вместе, коллективно, включая «юридического собственника», оказываются реальным собственником и хозяином, «капиталистом». Перед нами внешне — суммарно — коллективная по сути собственность; нелегальная, асоциальная по способу реализации. Эта «групповуха» фактически устраняет юридическую (а иной не бывает) собственность как таковую, превращая ее в общее имущество, с которого все имеют доход, а «юридическому собственнику» остается чуть менее или чуть более 50 %. Половинная экономическая собственность, к тому же не работающая ни экономически, ни легально, — явление, не имеющее непосредственного, содержательного отношения ни к экономике, ни к собственности. Есть имущество и есть люди, вступающие между собой в комплекс различных отношений, в котором экономические отношения суть третьестепенный (после асоциальных и социальных внеэкономических) элемент. И это не есть некое отклонение от нормы. Это — вектор нормального для данного социума в нынешнем его состоянии развития. Другой вопрос, сколь долгосрочна перспектива этого вектора.
