Проголодавшись, она берет свою миску, приносит хозяину и кидает у его ног.
Наибольшее впечатление оставляют многоязычные собаки, особенно те, что понимают условные предложения на разных языках. Даже когда им еще не исполнилось и года, эти бесподобные лингвисты понимают, что означают слова их хозяев, даже если те говорят не по-английски, и мои, когда я говорю то же самое: "Если ты сделаешь это еще раз, я рассержусь не на шутку".
Согласен, я преувеличиваю. Собаки не могут составлять слова из букв, смотреть на часы и понимать условные предложения. Они знают довольно много человеческих звуков и довольно быстро улавливают, что за английским "прогулка" или французским "пошли" обычно следует нечто увлекательное. У них есть безотказные биологические часы, заведенные на сутки, помогающие им помнить о расписании таких важных для них событий, как время кормления. Они чувствуют настроение людей скорее по интонации, чем по содержанию высказываний.
Я полагаю, что не один я увлекаюсь "очеловечиванием" собак, мне очень хотелось бы думать, что они действительно понимают людей. Если я что-нибудь скомандую своей кошке, то она просто ударит меня своей лапой и отправится восвояси. Но стоит мне лишь прошептать имена своих собак - и они уже у моих ног, смотрят мне в глаза, говорят мне, что я самый главный человек на свете - а ведь это всегда так приятно. Если я слышу шум на улице и мои собаки лают и бегут к окну или двери, я испытываю приятное чувство уверенности, что они защитят меня. А когда вечером я возвращаюсь домой с работы, они встречают меня так, как будто я только что вернулся из путешествия, такого как в "Одиссее"; редкая дружба с людьми дает такую уверенность в преданности. Когда они усаживаются подле меня, чтобы я их погладил, я сажусь вместе ощущение, что в этом вечно меняющемся мире есть место постоянству, определенности, неизменности.
По множеству причин нам легче общаться с собаками, чем со всякими другими домашними животными. Мы понимаем их, потому что у нас столько общего в поведении, именно поэтому собака была первым животным, которого приручили, и по этой же причине она и согласно пословице, и в буквальном смысле является "лучшим другом человека".
Однажды учительница задала такой вопрос своим двенадцатилетним ученикам: "Вы видите, что ваша собака и незнакомый вам человек упали в реку. Кого вы броситесь спасть первым?" Большинство учеников ответили, что вначале они бы стали спасать свою собаку. Их ответы подтверждают то, что как в Северной Америке, так и северной части Европы собаку считают членом семьи, имеющим такие же права и привилегии, как и все остальные члены семьи. То, что мы признаем собак личностями с присущим каждой из них характером (а иногда даже наделяем их человеческими чертами характера), помогает нам понять их потребности и беды и усиливает понимание своего долга перед теми, кого мы приручили.
