Они считают себя профессионалами, такие сотрудники. А он до сих пор взволнованный новичок. Его каждый раз, словно впервые, задевает, что такие негодяи, как этот, насаждают свое право вломиться в чужую жизнь, растоптать ее, смять и уничтожить… А это противоестественно жизни.
Его заместитель Марков, тот вчера сказал зевая:
- Это закономерно. Так устроен человек. Он продукт сложной эпохи и пока…
«Социальные условия, - сказал себе Михеев, - это, конечно, важно. Но как же с теми, кто сыт и одет? И образован? То-то. Мало еще мы учим добру, частенько забывая про это простенькое, но великое и вечное понятие. Вот что. Стесняемся. Дескать, сентиментальное слюнтяйство».
Он до сих пор помнит, как тридцать лет назад убили однокурсника Саньку из-за трешки. У него была только эта жалкая трешка, но она понадобилась жрецам самоутверждения, и они легко и мимоходом прирезали Саньку. Он лежал, согнувшись, под забором, худой от голода, так и не успевший наконец-то поесть на эту с трудом заработанную трешку.
После лекций Санька еще грузил вагоны, но им на это было плевать. И было плевать на то, что он мечтал, волновался и любил, радовался жизни. Они походя сунули нож в этот трепещущий от впечатлений, беззащитный комочек жизни, сделав ему ужасно больно, и ушли с помятой трешницей, топая по булыжнику, судача о чем-то своем и забыв про Саньку, точно прихлопнули муху.
Это случилось под ночь и недалеко от общежития. Он, студент Симка Михеев, стоял вместе с ребятами над маленьким Санькиным телом, потрясенный зловещим откровением.
Тогда, стоя над мертвым Санькой, он понял, что эти люди лишь часть тех, кто проповедует насилие, как право на самоутверждение, и разница только в упрощенной философии. Решив бороться, он ушел с полиграфического факультета и тридцать лет назад был зачислен на службу в уголовный розыск.
«Волга» неторопливо бежала в потоке машин. Машины тыкались из стороны в сторону, выбирая свободные места. От этого и оттого, что бег был вроде неспешным и дружным, они казались стадом больших и послушных животных, которых легонько подстегивал незримый пастух. Машины едва не терлись на ходу боками. А внутри за окнами торчали неподвижные человеческие фигуры.
Подполковник покосился направо. Там, за пыльным стеклом такси, сидела в обнимку застывшая пара молодых.
- Современный детектив должен прекрасно стрелять, знать боевое самбо, стенографию и фото, водить все марки машин и печатать на машинке, а в отсутствие врача…
