Вдруг ей показалось, что кроме нее во дворике есть кто-то еще. Резко повернувшись, она увидела принца Марка и невольно вскрикнула от удивления.
– Вы великолепно выглядите, принцесса Лилиан, – сказал он, улыбнувшись.
Принц был необычайно приветлив.
– Спасибо, Ваше Королевское Высочество, – ответила она.
Она знала, что выглядит потрясающе, и чувствовала себя на высоте.
– Зовите меня просто Марком, – неожиданно предложил он.
– Тогда вам придется называть меня Лилиан.
– Не откажусь, тем более что скоро нам суждено будет стать братом и сестрой.
– Вы так думаете? – неуверенно спросила она.
Он подал ей руку, она вложила в нее свою и последовала за ним к скамье.
– Прошу вас, садитесь, – предложил он.
Она села, и после нее сел он. Неподалеку от них ворковали голуби, из сада доносились нестройные звуки – музыканты настраивали свои инструменты.
– Почему вы сомневаетесь в этом? – спросил он, продолжая начатую тему.
Она пожала плечами.
– Он все еще возмущен моим поступком и обижается на меня. Я не думаю, что смогу выйти замуж за человека, который не способен простить меня.
Марк помолчал, глядя вдаль. Потом снова повернул к ней голову и сказал:
– Я знаю, Патрик – крепкий орешек. С ним будет нелегко. Но я уверен, что вы найдете к нему подход. Вы, наверное, не знаете, что побуждает его быть таким недоверчивым, но у него есть на то серьезная причина. Во время бунта в Октавии он пережил столько ужаса, сколько не довелось пережить никому из нас.
Она покачала головой.
– Боюсь, что я не знаю об этом, – дрожащим голосом сказала она.
– Конечно, не знаете, – подтвердил Марк и продолжил: – Что ж, я попробую вам рассказать. Патрику было тогда восемь лет. Он был очень подвижным ребенком, и наш инструктор по кунг-фу полюбил его. Они стали друзьями. Генрих брал его с собой на охоту, учил особым приемам и всячески поддерживал в Патрике чувство собственной значимости. И вот, в ночь, когда бунтовщики разгромили и подожгли ту часть города, где находился королевский дворец, мы всей семьей вынуждены были скрываться, дожидаясь возможности покинуть страну. Тогда Генрих, пользуясь доверием Патрика, с группой бунтовщиков проник на склад, где все мы прятались. Патрик не знал, что Генрих был на стороне бунтовщиков. Это оказалось причиной гибели наших родителей.
Лилиан приложила ладони к лицу.
– О Боже!
Она увидела перед собой маленького Патрика, увидела его глаза в тот момент, когда он понял, что его предали, представила себе тот ужас, который охватил его, когда он понял, что по своему неведению и наивности он предал своих родителей. Какой ребенок смог бы вынести такое горе! Лилиан хотела вскочить и броситься к нему. Ей хотелось обнять его, успокоить и сказать, что он не виноват. Хотя в данной ситуации он вряд ли смог бы принять ее утешения.
