Ферраро-Флорентийский собор и Русь | страница 5
Таким образом надлежит считать, что никаких прямых сведений о ходе событий в Москве, ни подробностей о судьбе Исидора в России у нас нет. Остается лишь область более или менее вероятных или невероятных догадок или предположений, и уже: только поэтому часто встречающееся мнение, будто "уния" была сразу единодушно отвергнута всей Россией, никак не может претендовать ни на какую достоверность.
Чему можно верить из всего того, что рассказывается в летописях о пребывании Исидора в Московском государстве, сказать трудно. Достоверно известно только, что ему удалось бежать заграницу, что помощь в побеге оказал ему вел. кн. тверской Борис Александрович и будто бы; и сам вел. кн. не велел мешать этому бегству. Такое странное отношение к «отступнику от православия» со стороны Василия II обясняют то глубокополитическими соображениями, то мотивами проникновенного великодушия. Что касается глубины политических соображений, на которых настаивает Е. Голубинский, то они сводятся, просто, к тому, чтобы Исидор как можно скорее мог уехать из Московского государства.[15] Некоторые ищут причины в том, что Василий И, в отличие от обычных московских порядков, всегда стремился применять присущее ему великокняжеское великодушие. Как бы то не было, но Исидор бежал из России заграницу Великим Постом 1443 года.
А привезенный Исидором в оковах «защитник православия» и суздальский иеромонах Симеон, несмотря на осуждение и бегство Исидора, от уз освобожден все-таки не был. Он просидел еще долгое время в Чудовом Монастыре, а потом в Троице-Сергиевой Лавре и, невидимому, уже только к 1458 г. т. е. более, чем через шестнадцать лет после возвращения, написал упомянутое уже выше произведение, под заглавием «Инока Симеона, иерея суздальского повесть, како римский папа Евгений составил осьмый собор со своими единомышленниками». Все это произведение изображает Исидора врагом и изменником православию, а его, Симеона, замечательным и ревностным защитником того же православия, за что он и был постоянно под ударами гонений и преследований Исидора.
«Несколько темна и загадочна», пишет уже упоминавшийся нами проф. Е. Голубинский: «судьба иеромонаха Симеона. Он терпел гонения от митрополита Исидора, несколько раз был сажаем, по его приказанию, в тюрьму; на возратном пути, бежав от него из Венеции, снова был захвачен им в Смоленске и привезен был в Москву в железах. Следовало бы ожидать, что человек, столько пострадавший от митрополита, предателя православия, будет встречен в Москве, как мученик; и однако этого вовсе не случилось, а случилось как раз то, что освобожденный в Москве из желез, он тотчас же послан был в заключение в Троице-Сергиев монастырь».