— Флавия, — произнес он (и я не могла не заметить, что я больше не «мисс де Люс»), — я должен задать тебе очень важный вопрос. Твой ответ будет иметь решающее значение, ты понимаешь?
Я кивнула.
— Я знаю, что именно ты сообщила об этом… происшествии. Но кто обнаружил тело?
Я лихорадочно думала. Если я скажу правду, повредит ли это отцу? Знает ли уже полиция, что я позвала Доггера на огородную грядку? По всей видимости, нет: инспектор только что узнал имя Доггера, так что разумно предположить, что его еще не успели допросить. Но когда они это сделают, что он скажет? Кого из нас он будет защищать — отца или меня? Существует ли какой-нибудь новый тест, способный показать, была ли жертва еще жива, когда я ее обнаружила?
— Это я, — выпалила я. — Я нашла тело.
— Я так и думал, — сказал инспектор Хьюитт.
Повисло неловкое молчание. Его нарушило появление сержанта Вулмера, сопровождавшего моего отца.
— Мы обнаружили его в каретном сарае, сэр, — объявил сержант. — Он прятался в автомобиле.
— Кто вы, сэр? — требовательно спросил отец. Он был в ярости, и на мгновение я увидела в нем человека, которым он когда-то был. — Кто вы и что делаете в моем доме?
— Я инспектор Хьюитт, сэр, — сказал инспектор, поднимаясь. — Благодарю вас, сержант Вулмер.
Сержант отступил на два шага назад, оказавшись в дверном проеме, и затем скрылся из виду.
— Что же, — сказал отец, — в чем дело, инспектор Хьюитт?
— Происшествие, сэр. В вашем огороде обнаружили тело.
— Что вы имеете в виду под «телом»? Труп?
Инспектор Хьюитт кивнул.
— Да, сэр, — подтвердил он.
В этот момент я осознала, что у отца нет синяков, царапин, порезов… никаких повреждений, во всяком случае видимых. Я также заметила, что его лицо начало бледнеть, за исключением краснеющих ушей.
И я также обратила внимание, что инспектор тоже все это заметил. Он не сразу ответил на вопрос отца, держа паузу.
Отец отвернулся и прошел через длинную арку к бару, проводя пальцами по поверхностям всех предметов мебели, попадавшихся ему на пути. Он смешал себе джин с содовой и опустошил стакан со стремительной легкостью, выдававшей более частую практику в этом деле, чем я могла предположить.
— Мы еще не опознали тело, полковник де Люс. Вообще-то, мы надеялись, что вы нам поможете.
При этих словах лицо отца побелело еще сильнее, если это было возможно, и уши заалели огнем.
— Простите, инспектор, — произнес он едва слышно. — Пожалуйста, не просите меня об этом… Я не в ладах со смертью, видите ли…
