В короткие минуты передышек оставил Кокса на крыше — руководить боем. Ответственным — то на эти сутки от командования был он и пару раз «деликатно» на это намекнул. Ну, ежели замполит командует, то командиру пришлось немного позамполитствовать, посмотреть, как дух у народа. Пошёл по постам, где наши ребята «укрепили» срочников — милиционеров. И наши, и мальчишки из СВМЧ держались отлично, без суеты, внимательно. По их секторам молотили из подствольников, но подобраться не пытались. Кто-то шуршал рядом со вторым постом. Но туда полетели РГД-5, и шуршавчики исчезли. Третий пост пристреляли и укладывали гранаты очень точно. Ребят спасало то, что пост перед этим был укреплён. Но и они выглядели неплохо, даже весело, боевой азарт уже произвёл своё обезболивающие действие.
Часам к 3 утра все начало стихать, и я отправился дописывать обещанную начальнику ГУОШ информацию по нашим разведданным. Никто из офицеров не спал, народ потихоньку подрёмывал в форме, в обнимку с автоматами.
Около 4-х пришёл Кокс, попили чайку и стали дожидаться рассвета. Теперь я хорошо испытал то чувство, которое испытывал Хома Брут, дожидаясь первых петухов в заколдованной церкви.
Весь бой шёл около 7 часов, наиболее интенсивный — часа четыре. Хотя до этого мы все были не выспавшиеся, но в эту ночь спать совсем не хотелось.
Самые сумасшедшие сутки за командировку. Первые потери в нашей комендатуре.
30-го в ГУОШе довели, что объявлен мораторий на боевые действия, перемирие, прекращение огня.
А вчера, средь бела дня, около 18–00 духи внезапным залпом накрыли офицеров комендатуры. Они стояли за стеночкой ограждения, на виду у зеленки. Жарили шашлыки. Сколько раз им говорили, что там место опасное. А они приспособились: курилку там себе устроили. Когда сидишь, вроде бы за заборчиком тебя не видно. Но от подствольника это не защита.
Я своих буквально за пять минут до обстрела отправил в расположение. Удав с компанией устроились на кирпичной оградке вафельный тортик кушать. Спрашиваю: «А в расположении не так вкусно будет?». Загнал их в здание. Удав еще демонстрацию устроил: у него крышка от тортика упала, так он пнул ее со злостью. Надо же свое неудовольствие командиру выразить.
Я потом не удержался, в самый разгар обстрела подколол его: «Не хочешь сбегать, коробочку проведать?».
Когда пошли разрывы, поднял группу резерва, проскочили в комендатуру. Ранено семь человек. Трое — тяжело. У начальника штаба посечена спина, в районе поясницы. Осколки пробили офицерский ремень и сидят возле позвоночника. Он по горячке носился еще, стрелял. А потом резко сломался. У кинолога Димы ранения в живот. Кровотечение внутри, и наружу черная кровь вытекает. Один из офицеров ранен в голову. У остальных вроде бы поверхностные ранения, но помногу: у подствольника мелкие осколки. Посечены лица, руки. У Валеры-дознавателя в лице несколько осколков и грудь по касательной, как ножиком, почиркали.
