Он одобрительно хмыкнул, встал и зашагал по комнате, ковыряя мизинцем в ухе.
— Кстати, что стряслось с тобой после той кутерьмы в Шербуре? — спросил я.
— Шербуре? Ты имеешь в виду Гавре? — переспросил он. — Там я потерял все. Договорился с одним моряком на шхуне доставить товар из Штатов. Сигареты, синтетика, ну и прочая дребедень… Какой-то недоносок со шхуны пронюхал, и в порту нас встретила таможенная полиция. Иисусе! Их было не меньше сотни.
— Как тебе удалось смыться?
— Счастье. Простое, нелепое, проклятое счастье! — буркнул он. — Я выбежал с пирса и вскочил в автобус с рабочими, который отправлялся к железнодорожной станции. Он шел без остановок. И я успел на скорый, отходивший через три минуты. Понял? Три минуты, — он поднял три пальца, — и через полчаса я был в Руане. Просто слепое счастье.
— Сколько ты потерял?
— Все, — с горечью ответил он. — Около восьми тысяч долларов. По все могло быть гораздо хуже. По крайней мере в Сюртэ не узнали, что я был связан с контрабандой. Но с тех пор за каждый доллар приходится горбиться. Так что ты пришел вовремя. Вместе нам лучше не появляться. Иначе и к тебе здесь присмотрятся. Бац! — и ты мертвец…
Он замолчал и посмотрел на меня испытующе.
— Кстати, тебе известно, что у меня нет разрешения на работу? Мне приходится мыть посуду в кафе и выпрашивать милостыню у студентов.
— А твои женщины/ — спросил я. — Неужели ни одна из них не могла позаботиться о тебе?
— Конечно, могла. Пару недель. Но когда она убеждалась, что денег от меня не видно, а Сюртэ тянет меня на допросы каждый раз, если даже за сотню миль отсюда что-то происходит, она умнела и быстро избавлялась от такого дружка. Я даже подумывал вернуться в Штаты, — не без тоски произнес он последние слова.
— И что же не вернулся?
— Как? — усмехнулся он. — Вплавь?
Туки снова закашлялся, прижимая ладони к животу. Когда приступ закончился, его голос звучал пронзительнее:
— Я с позором уволен из армии Дяди Сэма. Французы с удовольствием отправят меня обратно, но их консул и наш консул не могут договориться, кто должен купить мне билет.
Туки Смит уселся за стол и жадно выпил очередную чашку кофе. В угрюмом молчании он рассматривал свои руки.
— Я был лучшим в батальоне, а может быть и во всей дивизии, армейским разведчиком. Старший сержант. — Он прикурил еще одну сигарету и нервно затянулся. — Бывало, я обгонял фронт на двадцать пять миль, чтобы изучить расположение противника. Ты помнишь танки этих проклятых краутов?
