—Ты имеешь в виду, превратить это в болезнь, с которой мы можем жить?— это была сомнительная перспектива.
—Я был зол. Но мы оба несем ответственность за самих себя. Что произойдет с твоей территорией, если я убью тебя завтра?—
—Более важно, что произойдет с твоей, если я убью тебя?—
—Давай договоримся. Никто из нас не захватит Минисоту.—
—Отлично. Я никогда не хотела Минисоту. Я хотела Нью Йорк.—
Уголок его рта приподнялся, не столько удивленно, сколько с горечью. —Ты и так уже заполучила Нью Йорк.—
В желудке у Алии все опустилось. Что он за человек? Почему находится рядом с ним так приятно и ужасно трудно?
“Я был в тебе в течении долгого времени. Констатировал он очевидный факт. “Дай мне руку.”
Алия сцепила руки за спиной. “Нет. Завтра ты должен со мной бороться. Для своей же собственной пользы. Иначе …”
“Иначе, что?”
Алия неуверенно вздохнула. “Иначе все закончится тем, что ты женишься на мне.”
Он широко взмахнул руками и закричал: “Я приехал сюда, чтобы жениться на тебе!”
“Я не могу.” Она отступила, ее желудок угрожающе взбунтовался. Разве он не видел, что для них это была плохая идея?
“Я не хочу быть твоей клеткой. Я хочу быть твоим щитом. Дайте мне руку и позволь мне доказать это.”
Сияя праведной искренностью, он протянул руку. Она взглянула на дверь, надеясь на нападение. Где были те плохие парни, когда они так в них нуждалась?
Он не убирал руку, и она знала, что не могла больше скрываться от него – не после того, как он жил в ее сердце и плавал по ее венам.
Она вложила свою ладонь в его. Их пальцы переплетались. Слабый электрический разряд прошел между ними. Веревка ожила. Она скользнула по их соединенным рукам и обвила ее руку.
Испугавшись что ее могут связать, она попыталась резко увернуться. Когда она увидела, что он ее не отпускает, то нацелила удар на его коленную чашечку.
“Полегче!” Он увернулся от ее ноги. “Это для тебя. Я отдаю это тебе.”
“Почему?”
“Потому что князь утверждает свои собственные правила.
Веревка достигла ее плеча. Она хотела сорвать ее. Желание Михаила не имело смысла. Она должна была убраться отсюда. “Я не понимаю.”
Впервые при этом разговоре он заколебался. На мгновение он казался неспособным говорить вообще. “Мы будем жить отдельно, но думаю иногда, мы будем… навещать.”
Его мысли сплелись с ее, вспыхнув картинами их скользящей кожи, слитыми в поцелуе губами, его горячий член возле ее бедра. Во рту у Алии все пересохло. “Навещать?
По … мм …, каким дням?
