Алия скрестила руки на груди. Князь.Он не просто попытался начать менять способ ее питания, но он так же напомнил ей о другом небольшом факте.— Как я могла забыть? Ты же не голоден, так ведь?—
Неожиданный румянец вспыхнул на его щеках.—Я хорошо поел этим вечером—.
—Я поражена, что ты можешь смотреть мне в глаза, говоря это.—
—Я не вижу ничего плохого, в том, что признаю это. Но я не могу сказать, что мне жаль, что я попробывал тебя на вкус.—
Он оказался возле нее одним размытым движением. Теперь она знала его силу.Вплотную.Но она позволила ему приблизиться к себе.Позволила ему прижать ее руку к прыгающему пульсу на его горле. Когда он говорил, его низкий голос вибрировал под ее пальцами. —Скажи, что ты не соблазнилась бы.—
Алия сглотнула, вспомнив его язык на ее ранах.Какой бы на вкус была его кровь? Его пот и сперма были отличными. Но она не может погрузиться в это безумие.—Меня тошнит от этой идеи—.
Он накрыл ее ладонь своей.—Ты знаешь как они живут внутри нас.Потом.—
Он имел в виду после обескровливания.Да.Ее враги всегда с ней.
—Представь себе эту близость с живым человеком.Живая связь, душа к душе.—
Интимность. Ее самая любимая вешь в мире.Она отвернулась.
—Ты боишься, что не сможешь быть связанна таким образом—.
—А почему я должна хотеть этого?—
—Ты боишься…ты боишься , что у тебя больше нет души.—
Она резко развернулась, чтобы впиться в него глазами.
—Я слышал это в твоей крови—.
Это знание заставило ее чуствовать себя испачканной и слишком уставшей.—Я надеюсь ты получил удовольствие от своего обжерства и подслушивания—.
Он Склонил голову, немного озадаченный, как если бы он все еще читал ее.—Благодаря этому, ты мне нравишься еще больше.И кстати, это не правда.—
Глаза Алии начало щипать. Это были слезы? Какого черта? Она опустила ногу на кусок штукатурки, измельчая ее в порошок.— Теперь мне гараздо легче.Потому, что это именно то, о чем я действительно беспокоилась. Нравлюсь ли Михаилу Фостину или нет.—
—У тебя есть право быть уставшей—. Он поднял с пола ее нож и протянул ей с поклоном.—Идем, отдохни со мной. Продолжить битву мы можем и позже.—
Она отвернула лицо, в нетерпении.Не важно видел ли он ее слезы или нет, они все равно делали ее слабой и глупой. И именно потому, что она была слабой и глупой, она позволила ему уложить себя на софу. Они растянулись на ней вместе,Михаил позади нее. Он притянул ее к своей груди. Это был знакомый жест, как знакомые и удобные старые джинсы. Но это так же привело ее в замешательство. Никто не держал ее так, с тех пор, как она ушла от него.Она никогда не была в состоянии доверять кому-либо так сильно.
