Подросток внимательно всматривался в движения, испытывая легкое возбуждение.
"Макароны, — наконец решил мальчик. Так он называл все невкусное, но утоляющее голод. — Неужели этот мужчина не может быть с ней поласковей?"
Сим представил себя на месте маминого любовника. Да, без сомнения, Сим бы смог доставить ей большее удовольствие. И тогда, может быть, ее улыбка стала бы естественной. Но он не может. Она — его мать.
Внезапно Сим поймал себя на мысли, что, представляя себя в постели с матерью, он думал о своих ощущениях. Все мысли о том, как ей доставить удовольствие, были только ширмой для оправдания своих желаний. На самом деле Симу было решительно плевать, как она себя чувствует.
"Тогда зачем такие сложности? Зачем думать о ней? Ну ничего. Еще пару лет, и у меня будет своя женщина. — Сим тихо покинул квартиру. — Обязательно будет! А мать? Что мать! Она имеет то, что хочет. Что она вообще мне дала, кроме жизни? Нищету? Постоянное унижение? Разве что — имя".
Сим ненавидел свое имя. Оно казалось ему каким-то скользким и противным, как червяки после дождя. В зеркале он видел хорошо сложенного парня, был убежден в остроте и неотразимости своего ума и утонченности души. Ему не подходило имя "Сим". Сим — это слабый забитый щенок, слизняк, посмешище для окружающих. В глубине души он чувствовал, что говорит про себя, и из-за этого еще больше ненавидел свое имя. Ну почему мать не назвала его более мужественно… скажем… Рис?
Нагленько, на цыпочках, подкрадывалось время, и его шаги звучали в спальне: тик-тик-тик-тик. Холуй времени, будильник, с садистским восторгом взревел, прерывая сон хозяина и, в экстазе от свершившейся подлости, стал повизгивать пружинкой и дрожать. Этот оргазм закончился традиционным ударом по голове, и железяка замолкла в ожидании следующего утра, когда она снова сможет проявить скандальность своей натуры.
Сим разлепил тяжелые веки и затравленно осмотрелся. В отличие от вчерашнего утра, теперь он помнил все. Тело ныло, как после хорошей драки, а из зеркала, когда он полез в душ, испуганно выглянуло бледное лицо с маленькой красной точкой между бровями. Такие же точки были на плечах.
Смеситель таил в себе опасность. Кран холодной воды наблюдал за ним с ледяным презрением, а горячей — пылко его ненавидел. Гибкий душ свил кольца на крюке в ожидании… чего? Даже пробка, лежащая на дне ванны, чернела как-то агрессивно, хищно поблескивала железная цепочка, да и сама ванна жаждала поглотить тело… "Пропал…" — затравленно подумал Сим и шарахнулся в коридор. С испугу он потерял ориентацию, и на том месте, где была дверь, теперь сушились полотенца. Попытка выбежать через стенку с трубами закончилась ощутимым ударом в грудь и по голове. Красивые красно-желтые звездочки, полетав по ванной, построились клином и отбыли в направлении юга. "Сезонная миграция", — сидя на полу, ошалело решил Сим и попытался сосчитать, какой раз за последнюю неделю бьется головой. Получалось — много. Чердак раз, у доктора об колпак — два, три, четыре… а в прошлую ночь… или это не считается? Глаза уставились в ванну. Ванна как ванна, ничего ужасного. Переползши под душ, он включил воду.
