Утром 1 декабря 1939 года к острову Руссарэ с юго-востока приблизились крейсер «Киров» и два эсминца — «Сметливый» и «Стремительный». В 10 ч 54 мин орудия Руссарэ с расстояния 24 км открыли огонь, сделав 15 выстрелов. Через 3 мин открыл огонь и «Киров», сделав 36 выстрелов главным калибром; снаряды, как упавшие в центре острова, так и попавшие в бетонные сооружения, не причинили вреда: был разрушен только дом смотрителя маяка. При стрельбе крейсер «Киров» двигался непосредственно на неразведанное минное заграждение, но близкие разрывы финских снарядов заставили его изменить курс, поставить дымовую завесу (принятую финнами за попадание) и выйти из зоны обстрела. Получается, что менее точная стрельба орудий форта Руссаре могла бы привести к крупным потерям… Бывает, оказывается, и такое!
Единственным результатом боя для советской стороны стало, пожалуй, то, что удалось установить предельную дальность стрельбы батареи — 120 кб. При этом нельзя забывать то обстоятельство, что эта достаточно авантюрная операция лишь случайно не завершилась повреждением, а, возможно, и гибелью единственного крейсера Балтийского флота, командование которого впоследствии признало, что эта операция «не была связана с ходом боевых действий на Балтийском театре и совершенно не была обеспечена».
Финны считали, что добились попаданий в крейсер и один из эсминцев (при этом даже называлось точное количество убитых и раненых на них: соответственно 17 и 30 человек на крейсере и 3 и 18 человек на эсминце). Однако ни попаданий, ни потерь на наших кораблях не было и эти сведения — не более чем пропаганда финской стороной «успехов» своей береговой обороны и агентурной разведки.
Накануне финское командование предполагало направить из Хельсинки в район полуострова Ханко две подводные лодки, но… их команды были отпущены в вечернее увольнение в город, поэтому выход на боевую службу задержался. Командир подводной лодки «Vesikko» капитан-лейтенант К. Пекканен успел лишь увидеть в перископ уходивший советский крейсер…
В ходе напряженных боев зимой 1939/40 годов финские войска утратили важнейшие оборонительные рубежи «линии Маннергейма». Возможности дальнейшего сопротивления на растянувшемся фронте оказались практически исчерпанными, о чем К. Г. Маннергейм доложил правительству в начале марте 1940 года. 6 марта правительство Финляндии приняло решение послать в Москву делегацию во главе с премьер-министром Р. Рюти для ведения мирных переговоров. В состав делегации входили также Ю. Паасикиви, профессор В. Войонмаа и генерал К. Р. Вальдена. С советской стороны переговоры возглавлял председатель Совета Народных Комиссаров СССР и нарком иностранных дел В. М. Молотов.
