Неделей позже все трое стояли в приемном отделении неврологического санатория, поджидая дежурную медсестру. Андрей рассеянно листал журнал посетителей, в котором им предложили расписаться, что они послушно и проделали десять минут назад. Посетители, судя по журналу, тетю Зину не баловали — каждые две недели сюда приезжала мать Сашки, да разок мелькнул кто-то из Санкт-Петербурга.
Тетя Зина была на прогулке. Ребятам сообщили, что ей значительно лучше — она уже ходит и разговаривает. Но, к сожалению, ничего не помнит из своей прошлой жизни. Удар молнии, под который она так неудачно попала, повредил память настолько, что ей пришлось заново учиться ходить, есть и говорить. Это известие расстроило ребят, но уж коли пришли, надо было довести начатое до конца. И теперь они ждали, пока тетя Зина придет с прогулки.
Наконец, когда им надоело разглядывать разрисованные жизнерадостными пейзажами стены да пялиться на фикусы по углам, в вестибюль, дробно стуча каблучками, вбежали две девушки в белых халатах. А следом, в полотняных брюках и мягкой свободной рубашке, вошла тетя Зина.
Лицо ее было радостным и возбужденным. Сашка не помнил, чтобы когда-либо видел ее такой. Она совсем не напоминала ту жуткую старуху, что полгода назад предстала перед ним в подвале. И выглядела она сейчас почти так же, как его мать. Только волосы у нее остались мышиные. Медсестра представила ей ребят.
Тетя Зина с любопытством вскинула на них глаза, и сразу стало ясно, что она совершенно не помнит ни Андрея, ни Сашку. Мальчики растерялись, не имея представления, с чего начать разговор, да и о чем, и не лучше ли прямо сейчас извиниться и свалить отсюда.
Выручила их Маша. Она обратила внимание на зажатый в руке тети Зины блокнот да на высовывающийся из ее заднего кармана карандаш. Сообразив, что тетя Зина увлеклась рисованием, Маша завязала с ней разговор, и медсестра оставила ребят одних.
Не прошло и минуты оживленной беседы, как тетя Зина повела Машу — а с ней Андрея с Сашкой — в свою комнату показывать рисунки. Войдя в ее жилище, Сашка сразу вспомнил, что тетя Зина никогда не испытывала недостатка в деньгах.
На палату это мало походило — комната была не одна, а целых три анфиладой. В одной стояли аккуратно застеленная кровать и стол с парой стульев. В другой был еще один стол, усыпанный листами с рисунками. Ими же была усеяна кушетка и широкий подоконник наполовину открытого окна. Что в третьей комнате, ребята не увидели — дверь туда была закрыта.
