Но дело не столько в письмах, сколько в общем обострении общественной реакции. Пишут, все же, только наиболее активные, а вот гoворят об Обращении с сочувствием - большинство. Можно уверенно сказать, что сейчас, по крайней мере в Москве, нет более популярных людей, чем П. Литвинов и Л. Даниэль.
Молчит лишь партийное и государственное руководство. Оно избрало тактику молчания и замалчивания. Ответы ни на какие письма и петиции не даются. Одновременно принимаются меры для затруднения общения советских граждан между собой и с прогрессивной мировой общественностью. В советской прессе не опубликовано ни одно из писем и заявлений представителей этой общественности, а телеграммы П. Литвинову и Л. Даниэль от Бертрана Рассела и других выдающихся ученых, писателей, деятелей искусства и культуры не доставлены адресатам. Как это все выглядит в глазах мировой общественности?! Очевидно, что на таком фоне выступления нашего правительства в защиту греческих патриотов выглядят актом прямого лицемерия.
Немаловажной особенностью нынешнего периода является и то, что людям надоело бояться. В большом количестве петиций, посланных в различные правительственные инстанции во время последнего политического процесса в Москве, люди ставят не только свои подписи, но указывают адреса и место работы. То же самое и в письмах, полученных авторами Обращения. Только в одном из писем, полученных П. Литвиновым, вместо подписи написано следующее: "Извините, что подписаться не могу. Не уверен в нашей демократии даже по части пересылки писем. Думаю, что не осудите меня". Ну что ж, осудить его действительно трудно. И признать за анонимку написанное им тоже нельзя. У человека общественное сознание, видимо, только просыпается. Не так давно подписать подобное во всей стране смогли бы только единицы.
Но есть, все же, анонимки и в полном смысле этого слова. По одной анонимной открытке получили оба автора Обращения. Вышли эти открытки явно из одной фабрики. Они и начинаются с одинакового обращения - "жидовское отродье" и продолжаются в одном "штиле" - площадная брань, включая и матерную. Сам не пережил, но, думаю, что такие же открытки во времена самой мрачной реакции, во времена Николая Кровавого писали черносотенцы революционерам. И это тоже характерное явление современности в нашей стране. Характерное не только тем, что черная сотня снова поднимает голову, но, особенно, тем, что подонки, выступив с правительственных позиций, не посмели подписаться, ругались и угрожали, трусливо прячась.
