— Да не могу я там жить, как же ты не понимаешь. Твой дядя меня ненавидит. Если он меня заметит там, у кладбища будут две досрочные заявки.
— Почему две?
— А себя тоже посчитай…
— Да вовсе он тебя не ненавидит.
— Да. Только чуть не убил однажды.
Это было две недели назад. Дэмиэн зачем-то рассказал Райану обо мне. Хотел представить меня в лучшем свете. Сказал, что я здорово рисую и что нарисовал его самого, Дэмиэна, очень похоже. Не берусь отрицать этот факт — получилось и правда неплохо. Я четыре дня рисовал портрет Дэма, и с каждым днем получалось все лучше. Чем больше я узнавал этого мальчика, тем живее он получался на холсте. Райан, естественно, пожелал узнать этого художника, наверняка ожидая увидеть воспитанного паренька-студента в белой рубашке и отглаженных брюках с альбомом под мышкой.
Его ожидания не оправдались. Я оказался лохматым небритым парнем неопределенного возраста с уродливым шрамом на щеке. От меня здорово несло дешевым табаком, а о рубашке и брюках Райан даже забыл. Я был одет в неизменную потертую олимпийку и такие же джинсы. Я сидел тогда на траве, курил сигарету и рисовал кошку, сидящую на трухлявом пне с поганками. Еще одна сигарета торчала у меня за ухом из-за длинных черных волос. Кошка была красивая, а я — не очень. Я посмотрел на Райана снизу вверх и криво улыбнулся. А когда Райан взял Дэмиэна за плечо и отвел на несколько метров от пня, я понял, что влип.
— Послушай, Дэм… Где ты встретил этого бомжа? — услышал я.
— Почему бомжа? — обиделся за меня мальчик. — У него есть квартира.
— Пойдем, Дэм. Знаешь… Ты больше к этому туберкулезному типу не ходи, ладно? Подружись с кем-нибудь из гимназии. Это… иди домой. Я с твоим знакомым поговорю.
Он поговорил. Пообещал спустить меня с лестницы, если я подойду к Дэму ближе, чем на десять километров. Я не выдержал и усмехнулся. Райан был не первым человеком, угрожавшим меня покалечить, утопить, задушить, и так далее. Поэтому я посмеялся и ничего Райану не сказал. Но смешно мне было только сначала. Потом стало так паршиво и больно, что когда я пришел домой, хотел повеситься сам, без чьей-либо помощи. Я бы и правда повесился, если бы не вспомнил брата. Наверняка он был сейчас если не в раю, то в каком-то хорошем месте, куда мне ни за что не попасть, намылив шею.
"Хотя, если подумать — то уже все равно", — равнодушно подумал я.
В ту ночь я не спал, только курил. Выкурил полторы пачки своих дешевых сигарет, и курил бы дальше, если бы не затошнило до звездочек в глазах. Не то что бы Дэмиэн Торн был мне так нужен сначала. Первое время я вообще собирался погнать его подальше — только для его же блага. Я бы так и сделал, не будь он так похож на моего Дэма. А потом… Потом я привязался к нему всего за каких-то несколько дней так сильно, что слова Райана действительно меня обидели. Приятно было, что хоть один человек, хоть и маленький, не отворачивается и не считает меня уродом. Но это было не главное. Надоело быть изгоем. И сознавать, что маленький мальчик-гимназист, не обходящий меня стороной, — единственный, было еще и больно.
