Утром, уже незадолго до Рождества, когда Лин вошла в комнату отдыха за своим кофе, который полагался ей в десять часов, она увидела, как Пэтси отошла от группы сестер перед доской объявлений.
— И изрекла она! — распевала Пэтси, получая озорное удовольствие от явного расстройства Лин.
— Как, еще один эдикт начальницы? — спросила Лин. — Нет, я решительно отказываюсь проходить еще один курс популярных лекций в университете. Ей все кажется, что нам не хватает общей культуры!
— Культуры? Нет-с! — хихикнула Пэтси. — Милая, на этот раз это общественная работа. Нам практически предписывается направить наши легкие танцующие ножки на благотворительный бал в пятницу в Спайрхэмптоне. Проводится Фондом по борьбе с раком — так что мы обязаны! Подойди и прочитай сама, коли не веришь.
Лин пробралась вперед к доске и прочитала напечатанное на машинке объявление, подписанное начальницей.
«Надеемся, что весь персонал, имеющий хоть небольшую возможность, приобретет билеты и будет присутствовать на балу, который состоится в Общественном центре Спайрхэмптона для сбора средств в Национальный фонд по борьбе с раком. Подобное достойное мероприятие должно найти самую искреннюю поддержку у всех нас, как представителей медицинской профессии. Освобождения от работы будут даваться беспрепятственно, за исключением совершенно необходимых дежурств. Просьба соответственно изменить свои личные планы».
— «Личные планы», — передразнила Пэтси. — Меня мало беспокоят эти призывы изменить мои личные планы. В конце концов, что тут планировать? Просто подведи ко мне мужчину, и пусть он пригласит меня танцевать.
— Получить освобождение — вот в чем суть, — напомнила ей Лин. — Нельзя же отпустить всех до одного.
Но оптимизм Пэтси не позволял ей и думать, что ей и Лин может не повезти с освобождением.
— Я надену свое розовое платье! — блаженно объявила она.
Лин была в ужасе:
— Ох, Пэтси, только не розовое!
— Как так — не розовое? Продавщица сказала мне, что это шикарное платье, когда я покупала.
— Ну, может быть, и так — но не по цвету! Продавщица никак не должна была убеждать тебя, что оно тебе идет!
— Хочешь сказать, морковные волосы не терпят розового? — грустно спросила Пэтси.
— Да нет, не в волосах дело, — мягко ответила Лин. — К твоим глазам, к цвету кожи так идет то зеленовато-голубое! Ты в нем такая свежая!
— Это в том, старом? — возмутилась Пэтси, но, поразмыслив, спросила: — Но скажи, ты правда думаешь, что в зеленом у меня будет больше успеха?
