— Потом я это поняла, — признала Лин. — Но без вас я бы могла никогда не услышать свой внутренний голос или не поверить ему. Я… мне поэтому хотелось поблагодарить вас.
— Дорогая моя. — Он говорил ласково. — Я всего лишь выразил свое убеждение, что вы не должны бросать свою профессию по такой причине. И я знал, что вы были совершенно не правы, считая, что кто-то будет думать о вас хуже из-за несчастного опыта, выпавшего на вашу долю.
Они шли по неровной тропинке через деревенский выгон почти уже в темноте, и его рука незаметно, но надежно поддерживала ее под локоть. Он продолжал:
— Если вы правдивый человек, вы признаете, что все оказалось не так плохо, как вам рисовалось.
«Ничего, верно, — мысленно криво усмехнулась Лин, — кроме нашей первой встречи с вами, когда я надеялась, что вас хоть немного обрадует то, что я послушалась вашего совета!» Вслух она сказала:
— Нет, все были ко мне добры.
— Ваши друзья помогали вам, не мешали, правда? А с кем вы особенно дружите в Бродфилде, кстати?
— Моя лучшая подруга — сестра Хорган, девушка из Ирландии, мы с ней вместе учились. Она — сестра в отделении Бартрам.
— А из врачей?
Лин колебалась, но потом ответила:
— Из мужчин? Ну, пожалуй, мы с Пэтси Хорган — приятельницы доктора Дринана.
Они шли по ровной лужайке, и Уорнер Бельмонт освободил ее руку.
— А, молодой Дринан? Помню, он как-то вечером выручил меня, дал бензина. Конечно, и вы были там.
Так что эти все замечающие глаза все-таки видели ее, хотя она была уверена, что он даже не посмотрел в ее сторону. Интересно, могло ли что-нибудь ускользнуть от его внимания?
— Мне бы нужно было остаться тогда и поговорить с вами, но я был в жуткой спешке. Я вез мисс Адлер на другой концерт, и мы уже опаздывали. Значит, вам нравится Дринан?
— Да, нравится, — ответила Лин, сохраняя лояльность.
— Что ж, кроме его поступка, достойного доброго самаритянина, я о нем знаю очень мало, кроме того, что он очень хороший анестезиолог. — Он помолчал, а потом спросил: — Скажите мне, если это не чересчур уж личный вопрос, — как вам кажется, начинаете ли вы забывать того человека, с кем вы были помолвлены?
— Перри Гарстона? Да, с этим у меня все покончено.
— Никаких оглядываний назад и сожалений, к которым часто так склонны многие женщины?
— Я думаю, что нет. Я знаю, что могу вполне спокойно думать о том, что он женится на другой девушке.
Уорнер Бельмонт внезапно остановился.
— Я этому рад, — сказал он. — Теперь во мне опять говорит любопытство, наверное уж очень бесцеремонное: что же вызвало такое изменение — неожиданная поддержка друзей, работа, сила вашего собственного характера или… новая привязанность?
