Она не сразу ответила, и он повторил:
— Да?
— Наверное, да.
— Вы даже меня боитесь! Дорогая, не надо. Я лишь хочу, чтобы вы были счастливы. И чтобы вы попробовали еще раз, не важно, если не со мной. Когда я говорил, что У.Б. не способен на обман, я хотел убедить вас, что ни один порядочный человек не станет обманывать. А таких все-таки куда больше.
— То есть мне просто не повезло? — с горечью спросила Лин.
— Да, но мне не хотелось бы, чтобы вы думали, что так будет всегда. Что бы ни случилось, вы не должны замыкаться в жалости к себе.
Жалость к себе! То же самое сказал ей Уорнер Бельмонт. Странно, насколько тяжелее ей было услышать это от него, чем от Тома. Внезапно она поняла, как много значит для нее дружба Тома. Собираясь выйти из машины, она повернулась к нему:
— Спасибо вам, Том. У меня и не получится замкнуться в себе, даже если бы мне и хотелось. Благодаря вам с Пэтси.
— Но вы не захотите этого. У вас слишком сильный характер, — заверил он ее. — Я буду рад помочь вам, если смогу.
— Сможете. Вы уже помогаете. — Она улыбнулась и, повинуясь какому-то импульсу, добавила: — Поедете со мной в Эмберли еще, когда у нас совпадут выходные? Мэри Дорн приглашала вас.
— Вы же знаете, с удовольствием.
На мгновение Лин пожалела, что позвала его: в глазах молодого врача мелькнула надежда. Уж не обманывает она его невольно, пользуясь его дружбой, не будучи в состоянии предложить ничего большего? Но идти на попятную было уже поздно. Они распрощались, договорившись связаться друг с другом, и Лин пошла в свою комнату, чувствуя себя смущенной и почему-то виноватой.
Хотя работа в операционной отличалась от работы в терапевтическом отделении, Лин втянулась достаточно быстро. Сестра Крэддок вышла на работу, и Лин больше не приходилось встречаться с мистером Бельмонтом или с кем-либо из хирургов.
В операционной они работали до глубокой ночи. Кроме того, существовало неизбежное разделение между старшим и младшим медперсоналом, и сестра Крэддок частенько приглашала Лин в свой кабинет попить кофе по окончании дежурства. К этому времени операционная пустела, хирурги уходили домой. Теперь они обе могли расслабиться, поболтать.
Однажды ночью раздался неожиданный стук в дверь, и на пороге появился мистер Бельмонт. Обе сестры немедленно вытянулись чуть не по стойке «смирно». Лин обнаружила, что она отодвинула чашку кофе, застегнула манжеты и встала, хотя он обращался к сестре Крэддок. «Как же нас вымуштровали в больнице», — подумала она.
