С тяжелым чувством расходились офицеры. Первое сраженье — и неудача...
Новость вскоре облетела весь город. Везде обсуждали ее, многие горожане требовали дать им оружие для защиты города.
— Беда, — говорила Марья Антоновна, — все дворовые в солдаты просятся. К коменданту идти собираются. Правов, говорят, у вас нету нас не пущать. Хотела я им показать на конюшне «права». Где это видано, чтобы мужикам оружие давали!
— Почему же, — возражал прапорщик, — а Наполеона ведь били мужики, и неплохо получалось, сами знаете.
— И я дома сидеть не буду! — объявил Корнила Иванович. — У нас в Департаменте чиновники сговариваются свой батальон создать...
— И тебя, старого дурня, генералом назначить, — вставила Марья Антоновна. — Как начнешь командовать — все турки разбегутся.
* * *
Выполняя поручение генерала, Щеголев отправился к Куликову полю осматривать сиротский приют. Проезжая по Екатерининской улице мимо лицея, он вдруг услышал откуда-то сверху приглушенные крики:
— Александр Петрович!
Прапорщик удивленно поднял голову и в форточке одного из окон лицея заметил лицо Скоробогатого. Щеголев остановил лошадь. Скоробогатый распахнул окно и торопливо спросил:
— Вы на четвертак богаты?
— Сделайте одолжение! — прапорщик вынул кошелек. — Может быть, больше?
— Нет, хватит. Бросайте в окно, а сами подождите немного.
Офицер бросил монету. Несколько минут спустя на улице появились оба друга — Скоробогатый и Деминитру.
— Пойдемте отсюда скорее, — заговорили они, озираясь. На углу Полицейской все остановились.
— Вы куда? — спросил Деминитру прапорщика. Тот объяснил.
— Зря едете, — уверенно заявил Деминитру. — Здание никуда не годится.
— А откуда вы знаете?
— Да ведь сиротские приюты в хороших зданиях не бывают.
— Но если это здание приюта никуда не годится, то как же там живут дети?
— А дети там, можно сказать, почти и не живут — мрут, как мухи. Мы-то здесь знаем все, что в городе творится. Но если вы не раздумали ехать...
— Ни в коем случае!
— Тогда мы с вами. От Греческого базара до Куликова поля ходят буды — еврейские линейки. Мы поедем на ней, а вы на лошади рядом с нами, хорошо? Только ссудите нас, пожалуйста, еще двугривенным. Скоро получим из дому — тогда и расплатимся с вами.
— Какие пустяки! — возразил Щеголев. — Почитаю за удовольствие выручить друзей из беды. Но как вам удалось выбраться из лицея, ведь сегодня будний день?
— Сунули в зубы церберу ваш четвертак — и мы на свободе! Свобода, о свобода, что может быть дороже тебя! — воскликнул Скоробогатый.
